Главным из основоположников теории международного географического разделения труда был Н.Н. Баранский. Во-первых, он дал определение сущности географического (территориального) разделения труда как пространственной формы общественного разделения труда. Во-вторых, подразделил его на межрайонное и международное. В-третьих, он расширил представление о двух главных факторах, лежащих в основе географического разделения труда, — природном и социально-экономическом. В-четвертых, конкретно проследил исторический процесс развития международного географического разделения труда. В-пятых, он определил основные последствия географического разделения труда, заключающиеся в повышении производительности труда, а также в формировании и специализации экономических районов. В-шестых, он предельно четко охарактеризовал значение этого понятия, назвав его основным понятием  экономической географии.

При   изучении   мирового   хозяйства    нас, естественно, прежде всего интересует международное географическое разделение труда (МГРТ). Н.Н. Баранский назвал его движущей силой и «душой» мирового хозяйства. Он считал, что в основе международного географического разделения труда лежат различия стран:   экономико-географическом   положении; природных условиях и ресурсах; в) в уровнях социально-экономического развития.  Именно  различия неизбежно приводят к тому, что многие виды производства как бы прикрепляются территориям отдельных стран. Сходные в высказывал и И.А. Витвер, полагавший, что для возникновения международного географического разделения труда страна-про­изводитель должна обладать теми или иными преимуществами в какой-либо отрасли перед другими странами. Кроме того, вне страны-производителя должен возникать спрос на ее продукцию по более высокой цене.

Международное географическое разделение труда выражается в специализации отдельных стран на производстве определенных видов товаров и услуг и в последующем обмене ими.

В этом определении как бы две составные части. С одной стороны, речь идет о специа­лизации той или иной страны на производс­тве определенных видов товаров и услуг, которая предполагает их выпуск в размерах, значитель­но превышающих собственные потребности. Концентрированное выражение она находит в формировании отраслей международной спе­циализации, т.е. таких, которые ориентированы на экспорт продукции. Именно они в первую очередь и определяют «лицо» страны в между­народном географическом разделения труда. Таковы, например, нефтяная промышленность для Саудовской Аравии, Кувейта, ОАЭ, автомо­бильная и электронная для Японии, зерновое хозяйство для Канады и Аргентины, овцеводство для Австралии и Новой Зеландии, международ­ный туризм для Франции и Испании.

В свою очередь, международная специали­зация может быть межотраслевой, внутриотрас­левой, которая тоже может быть предметной, поузловой, подетальной и технологической.

С другой стороны, точное определение международного географического разделения труда подразумевает международный обмен товарами и услугами. Здесь мы снова можем обратиться к Н.Н. Баранскому, который подчеркивал, что та или иная страна может про­изводить рожь или лен, или рис и хлопок, но это свидетельствует лишь о разнообразии их продукции, а не об участии в МГРТ. Последнее возникает только тогда, когда разные страны работают друг на друга, когда результат труда перевозится из одной страны в другую.

В свою очередь, международный обмен нахо­дит выражение в развитии международных эко­номических отношений, в росте числа и мощ­ности грузо- и пассажиропотоков. В результате возникают не только специализация, но и коо­перирование производства, которое приводит к образованию большего или меньшего терри­ториального разрыва между районами произ­водства и потребления продукции. Для его пре­одоления используются все виды современного транспорта.

Важно отметить и то, что по мере развития НТР международное географическое разделе­ние труда постепенно усложняется. Например, оно все более выходит за рамки производ­ственной сферы и начинает охватывать сферу услуг, информации и др. В территориальном же аспекте такое усложнение и углубление МГРТ приводит к еще более тесному «сращиванию» национальных хозяйств стран. Это привело к возникновению новой, высшей, стадии МГРТ — международной экономической интеграции, которую нужно рассматривать как качественно новый этап интернационализации хозяйственной жизни, основанный на взаимном сближении и адаптации национальных экономик отдельных групп стран.

Международная экономическая интеграция представляет собой объективный процесс раз­вития особенно глубоких и устойчивых взаимосвязей межу отдельными группами стран,  основанный на проведении ими согласованной международной политики.

Хотя международную интеграцию принято называть экономической, в литературе вы встре­тите упоминание о том, что интеграционные процессы обычно бывают и политическими. И это очень важно отметить. Все интеграционные группировки обычно подразделяют на два клас­са — региональных и отраслевых.

Региональные интеграционные группировки в мировом хозяйстве играют более важную роль, да и количественно их боль­ше: их насчитывают более 100, иногда — более 30. В первом случае в состав таких группировок включают многочисленные экономические союзы, которые еще не доросли до уровня интеграции. Подлинная интеграция может возникнуть только при достижении высокого уровня зрелости региональных экономик. Сама же международ­ная экономическая интеграция в своем развитии обычно проходит несколько последовательных стадий: зоны свободной торговли, таможенного союза, валютного союза, общего рынка и, нако­нец, единого экономического (и политического) пространства. Общий рынок регулирует главным образом сферу обмена, а вот единое экономи­ческое пространство приводит к координации всей экономической политики стран, входящих в интеграционную группировку.

Сейчас, в начале XXI в., в мире существует более 30 региональных группировок интегра­ционного типа, но в большинстве своем они находятся еще на стадии формирования общего рынка. Здесь мы остановимся только на самых главных из них, оказывающих наибольшее воз­действие на мировое хозяйство. Таких главных группировок можно, пожалуй, выделить четыре. В Зарубежной Европе это Европейский союз (ЕС), который представляет собой самое развитое интеграционное образование в мире, прошедшее семь последовательных этапов фор­мирования и достигшее уровня тесного экономического и политического союза. Некоторые исследователи считают даже, что ЕС находится в стадии перехода от самой высокой ступени экономической и политической интеграции к начальной стадии конфедеративного государ­ства. В свое время В.И. Ленин резко критиковал идею создания Соединенных Штатов Европы, но в наши дни, похоже, она близка к осуществле­нию.

Уже сформировался сложный механизм функци­онирования ЕС, включающий в себя как межнаци­ональные, так и наднациональные органы влас­ти: Европейский парламент, Совет Европейского союза, Европейскую комиссию, Европейский банк, которые  размещаются  в Страсбурге,  Брюсселе и Люксембурге. Учреждено единое европейское гражданство, подготовлена единая конституция. Еще в 1960-х гг. сложилась основная символика ЕС: его официальным гимном стала ода «К радости» из девятой симфонии Бетховена, а флагом — синее полотнище с золотыми звездами. В зарубежной Азии это Ассоциация госу­дарств Юго-Восточной Азии (АСЕАН), которая в 1967-1999 гг. прошла пять стадий формирова­ния и ныне объединяет все десять стран Юго-Восточной Азии. Страны АСЕАН уже фактически создали зону свободной торговли и двигаются далее по направлению углубления интеграции.

В  Северной Америке это  Североамери­канская ассоциация свободной  торговли (по начальным буквам английского названия — НАФТА). Сначала в нее вошли США и Канада, а затем к ним присоединилась Мексика. Эти три страны договорились о постепенной отмене таможенных тарифов, о либерализации торговли и инвестиций. Но в отличие от ЕС никаких наднациональных органов НАФТА не имеет.

В Латинской Америки это Общий рынок Южного конуса (МЕРКОСУР). Его основателями были Аргентина, Бразилия, Парагвай, Уругвай, а затем на правах ассоциированных членов к ним присоединились сначала Чили и Боливия, а потом и некоторые другие страны. Перспектива углубления интеграции в МЕРКОСУР зависит от того, насколько ее участникам, прежде всего Бразилии и Аргентине, удастся выработать согласованный подход к ключевым проблемам макроэкономической политики.

Упомяну и о том, что США вынашивают план рас­пространения НАФТА на всю Америку. Зона сво­бодной торговли, охватившая не только Северную, но и Центральную и Южную Америку, представляла бы собой огромный и перспективный рынок для его участников,   но в первую очередь,   конечно, для США. Им уже удалось склонить к этому про­екту большинство латиноамериканских стран. Но наиболее экономически развитые из них (Бразилия, Аргентина, Венесуэла), опасаясь экспансии США, тормозят осуществление этого плана. Обратите внимание на ито­говую строку этой таблицы: она свидетельствует о том, что только в четыре упомянутые региональ­ные группировки входят 50 стран с общей терри­торией более 49 млн. км² и населением около 1,9 млрд. человек, доля которых в ВМП больше 53 %, а в мировом экспорте — приближается к 68 %. Согласитесь, что каждую из этих группи­ровок можно назвать крупным международным экономическим районом или «миром-экономи­кой» (это понятие ввел известный французский ученый прошлого века Фернан Бродель, отно­сивший его главным образом к этапу становле­ния мирового хозяйства). Но разве Евросоюз или НАФТА не относятся к таким мирам-экономикам наших дней?

В дополнение к этим четырем интеграци­онным образованиям назову еще одну очень крупную группировку стран, тоже играющую большую роль в мировом хозяйстве — Азиатско-Тихоокеанское экономическое сотрудничество (АТЭС), в состав которого входит 21 страна. По экономической мощи эта группировка выходит, пожалуй, на первое место: 42% населения мира и 56 % ВМП. Но от четырех рассмотренных выше группировок она все же несколько отличается. Во-первых, глубина интеграционных процессов в АТЭС не столь велика, поскольку изначально она была задумана как своего рода межпра­вительственный консультационный форум. Во-вторых, по составу ее можно назвать гибридной группировкой. В самом деле, в ней участвуют и наиболее развитые страны мира (США, Япония, Канада), и Австралия, и Новая Зеландия, и новые индустриальные страны Азии (Республика Корея, о. Тайвань, некоторые страны — члены АСЕАН), и ключевые развивающиеся страны (Китай, Индия, Мексика), и развивающиеся страны среднего (Пакистан. Вьетнам, Перу, Колумбия, Чили) и даже низкого (Папуа — Новая Гвинея) «эше­лонов». В 1997 г. в состав АТЭС вошла и Рос­сия, — как иногда пишут, «вскочив на подножку последнего вагона» (это потому, что после ее вступления был объявлен временный мораторий на прием новых членов).

Нет ничего удивительного в том, что наибо­лее значительные группировки сложились в зарубежной Европе, в Северной и Латинской Америке,  в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Тем не менее особо следует сказать об интегра­ционных группировках, возникших на территории стран СНГ. Главная из них — Евразийское экономическое сообщество (ЕврАзЭС), в кото­рое входят восемь стран СНГ. Но ядро этого сообщества образуют Россия, Белоруссия и Казахстан, которые поставили своей целью создание единого политического пространства Россия, Белоруссия, Украина и Казахстан. Но по нескольким причинам, связанным главным обра­зом с позицией Украины, создать единое эко­номическое пространство этим странам пока не удалось. Назову еще Организацию Центрально-Азиатского сотрудничества (ОЦАС), а также ГУАМ в составе Грузии, Украины, Азербайджана и Молдовы. Упомяну и Шанхайскую организацию сотрудничества (ШОС), в состав которой входят не только Россия и некоторые другие страны СНГ, но также Китай и еще четыре страны Азии (в качестве стран-наблюдателей).

Подводя итоги рассмотрению региональ­ной экономической интеграции, можно сделать один очень важный вывод. Раньше мы характеризовали современное мировое хозяйство как совокупность национальных хозяйств стран мира. Но теперь очевидно, что его можно рассматривать и как своего рода сочетание интег­рационных регионов, или как макроэкономи­ческую систему.

Отраслевых интеграционных груп­пировок в мире тоже немало. Особенно они характерны для развивающихся стран, которые, создавая разного рода картельные соглашения между производителями и экспортерами меди, олова, бокситов, железных руд, сахара, кофе, бананов и т.п., стараются удержать свои пози­ции на мировых товарных рынках. Совершенно особое место среди таких отраслевых группи­ровок занимает Организация стран — экспор­теров нефти (ОПЕК), в которую входят 13 стран Ближнего и Среднего Востока, Африки, Юго-Восточной Азии и Латинской Америки. Особое место ОПЕК определяется тем, что она конт­ролирует основную часть поставок нефти на мировой рынок, а также цены на нее. Кто следит за средствами массовой информации, знает, какое большое место они уделяют этой органи­зации.

Интересно, что в 2006-2007 гг. некоторые раз­вивающиеся страны предложили создать также «газовую ОПЕК» — картель крупнейших произво­дителей и экспортеров природного газа в соста­ве России, Ирана, Катара, Алжира, Венесуэлы, Казахстана, Узбекистана, которые вместе обеспечивают более 50 % его мировой добычи. Но многие страны, включая США, выступили против осуществления этого проекта.

Мнения отечественных специалистов по поводу создания такого «газового клуба» разделились. Одни считают его целесообразным, особенно с учетом того, что сегодня Запад, прежде всего США, нацелились на изъятие углеводородного сырья у стран, обладающих им. Поэтому консолидация нужна, во-первых, ради защиты своих ресурсов, во-вторых, с целью координации их добычи и, в-третьих, для определения сбалансированной цено­вой политики. Другие же полагают, что мировой рынок газа во многом отличается от нефтяного и, скажем, вопрос ограничения добычи там не стоит.

 

         Международная обстановка в канун войны характеризо­валась особым напряжением и развертыванием военных дей­ствий фашистской Германии в Европе (1938 г.: аншлюс Авст­рии, раздел Чехословакии) и милитаристской Японии на Даль­нем Востоке (1938-1939 гг.: советско-японские военные конф­ликты у оз. Хасан и на р. Халхин-Гол).

         В этих условиях Советский Союз активизировал внешнюю политику по созданию системы коллективной безопасности в Европе. В марте 1939 г. по инициативе Советского правитель­ства в Москве начались переговоры СССР с Англией и Фран­цией о совместных действиях против Германии в случае ее агрессии. Однако правительства Чемберлена и Даладье, не до­верявшие Советскому Союзу, в частности Сталину, заявляя о сво­ем стремлении к миру, наделе саботировали создание системы коллективной европейской безопасности. Западные страны, как показал мюнхенский сговор 1938 г. по разделу ими Чехослова­кии, проводили политику умиротворения агрессора, стремились отвести гитлеровскую военную угрозу от своих стран и направить ее против СССР. Они боялись левой альтернативы в своих странах, особенно в связи с советской помощью республикан­ской Испании, с подозрением относились к курсу Коминтерна на мировую революцию.

         Формальной причиной неудач московских переговоров явил­ся отказ Польши и Румынии разрешить ввод советских войск на их территории для отражения возможного нападения Герма­нии. Переговоры, продолжавшиеся вплоть до 23 августа 1939 г., зашли в тупик. Таким образом, летом 1939 г. не удалось создать антигитлеровскую коалицию, а следовательно, и предотвратить вторую мировую войну.

Советско-германский договор о ненападении 23 августа 1939 г.

         Видя, что переговоры СССР с Англией и Францией не дают результата, Гитлер в середине августа 1939 г. предпринял попыт­ку добиться нейтралитета СССР, предлагая взамен значитель­ные  уступки.   Через  посла В. Шуленбурга германское прави­тельство заявило советской стороне, что «в пространстве между Балтийским морем и Черным морем нет такого вопроса, кото­рый не мог бы быть урегулирован к полному удовлетворению обеих стран». Сталин 19 августа созвал секретное совещание членов Политбюро ЦК ВКП(б) и руководства Коминтерна, на котором высказался в пользу заключения пакта о ненападении с Германией. Он заявил, что подписание пакта обеспечит Со­ветскому Союзу неучастие в войне, которую будут вести Герма­ния и англо-французский блок, взаимно истощая друг друга. Это создаст благоприятные перспективы для развития мировой ре­волюции, для «советизации» ряда стран Европы. Учитывалась и сложная обстановка на Дальнем Востоке, где с мая 1939 г. шли бои в районе р. Халхин-Гол в Монголии, которые могли пере­расти в широкомасштабную войну с Японией.

Предварительные переговоры между Германией и СССР были завершены к 21 августа 1939 г., а 23 августа в Кремле при учас­тии И. Сталина, В. Молотова, И. Риббентропа и В. Шуленбурга был подписан пакт о ненападении сроком действия 10 лет. К пакту прилагался секретный протокол, который признавал сферой влияния Советского Союза Латвию, Эстонию, Финлян­дию, Бессарабию и восточные районы Польши до линии рек Нарев—Висла—Сан (т.е. Западную Украину и Западную Бело­руссию, которые отошли к Польше по Рижскому договору 1921 г. после польско-советской войны 1920 г.). Сферой влия­ния Германии считалась Литва (до сентября 1939 г.).

         Известие о подписании договора произвело в Германии сен­сацию. В Берлине не ожидали такого успеха. И. Риббентроп в своих воспоминаниях, написанных в тюрьме во время Нюрн­бергского процесса, отмечал: «За немногие часы моего пребы­вания в Москве было достигнуто такое соглашение, о котором я при своем отъезде из Берлина и помыслить не мог…».

         Пакт о ненападении между Германией и СССР оказал огром­ное влияние на судьбы народов нашей страны и большинства европейских стран. Прежде всего СССР избежал международ­ной изоляции; была сорвана возможность создания единого антисоветского фронта в Европе; отсрочена агрессия Гитлера против СССР; Советский Союз значительно расширил свои западные границы.

         Вместе с тем подписание пакта имело для Советского Со­юза и отрицательные последствия. Из-за непродуманной по­зиции Сталина и Молотова, сменившего на посту министра иностранных дел Литвинова летом 1939 г., советское руковод­ство оказалось втянутым в передел мира. Вступив в союз с самым реакционным государством в Европе, СССР утратил свой международный авторитет у стран западной демократии. Были дезориентированы антифашистские силы, которым Ста­лин через Коминтерн запретил политическую и идеологичес­кую борьбу против фашистской Германии. Используя статьи секретного протокола к пакту о ненападении, СССР присое­динил к себе Прибалтику и другие западные территории, что противоречило принципам международного права.

         Фашистская Германия в результате пакта получила обеспе­ченный тыл и свободу действий в Европе, смогла усилить свой экономический и военный потенциал. В этом сыграли роль и поставки из СССР продовольствия, топлива и стратегического сырья в соответствии с секретными экономическими соглаше­ниями.

         Пакт от 23 августа 1939 г. нарушил равновесие в Европе. Пред­военный кризис подошел к критическому рубежу.

Начало второй мировой войны

         1 сентября 1939 г. фашистская Германия внезапно напала на Польшу. Началась самая кровопролитная война в истории че­ловечества. Польская армия не смогла оказать серьезного со­противления гитлеровским войскам. Уже к середине сентября  1939 г. польское правительство и военное командование полно­стью утратили влияние на ход военных действий. В этой обста­новке Советский Союз 17 сентября 1939 г. начал «освободитель­ный поход Красной Армии» и в течение нескольких дней заво­евал Западную Украину и Западную Белоруссию.

         После этих событий 28 сентября 1939 г. СССР подписал но­вый договор с Германией — «О дружбе и границе». По террито­рии Польши закреплялась новая граница между Германией и СССР (по рекам Нарев—Висла—Сан). В документе подчеркива­лось, что договор создает «надежный фундамент для развития дружественных отношений» между народами двух стран. Таким образом, этот договор может рассматриваться как фактическое вступление СССР в военно-политический союз с Германией.

 

 

Странная война» в Европе и расширение фашистской агрессии

         В ответ на агрессию Германии против Польши Англия и Фран­ция 3 сентября 1939 г. объявили войну Германии, но заняли выжидательную позицию и активных боевых действий не вели. Началась так называемая «странная война» (сентябрь 1939 г. -май 1940 г.).

         Такая позиция Англии и Франции дала возможность гитле­ровскому правительству активизировать военные действия. В апреле 1940 г. Гитлер оккупировал Данию и Норвегию. В мае последовало вторжение в Нидерланды, Бельгию и Люксембург; эти страны вскоре капитулировали. 14 июня был взят Париж — капитулировала Франция. 22 июня правительство маршала Пе-тена заключило франко-германское перемирие. Северная половина Франции была оккупирована Германией, на территории южных департаментов было сформировано марионеточное пра­вительство, находившееся в г. Виши.

         19 июля 1940 г. правительство Гитлера предъявило ультима­тум Англии с требованием заключить мир на выгодных для Гер­мании условиях. Правительство Черчилля отказалось капитули­ровать, что привело к «битве за Англию» (8 августа 1940 г. — 16 мая 1941 г.) — массированным налетам немецких бомбарди­ровщиков на Великобританию. Большую помощь Великобритании оказали Соединенные Штаты Америки. В марте 1941 г. по инициативе президента США Рузвельта американский кон­гресс принял закон о ленд-лизе, т.е. о предоставлении оружия и военного снаряжения взаймы или в аренду тем странам, оборо­на которых признавалась жизненно важной для США.

         Полагая, что победа над Францией и Англией уже обеспече­на, 27 сентября 1940 г. в Берлине правительства Германии, Ита­лии и Японии заключили Тройственный пакт — военно-полити­ческий союз, разграничивший их сферы влияния (позднее к нему примкнули Венгрия, Румыния и Болгария). В апреле 1941 г. Гер­мания вторглась на территории Югославии и Греции, которые в этом же месяце капитулировали. Таким образом, почти все стра­ны Европы были союзниками Германии или оказались оккупи­рованными ею. Гитлер сосредоточил огромные материальные и людские ресурсы, которые он мог использовать в войне против СССР.

Расширение границ СССР.

         Вслед за присоединением к территории СССР в сентябре—но­ябре 1939 г. западных областей Украины и Белоруссии сталин­ское руководство активизировало свои дипломатические действия в Прибалтике. Осенью 1939 г. СССР заключил с Эстонией, Лат­вией и Литвой договоры о предоставлении ими военно-морских баз, аэродромов и о размещении в этих странах гарнизонов со­ветских войск. Это коренным образом изменило ситуацию в при­балтийских государствах, поставив их в полную зависимость от СССР. В июле—августе 1940 г. по инициативе и под контролем Москвы в них прошли выборы в высшие органы государствен­ной власти, в результате которых изменился состав законодатель­ных органов. Избранные парламенты прибалтийских стран при­няли решения о вхождении в СССР; в августе 1940 г. эти реше­нии утвердил Верховный Совет СССР.

         Аналогичным образом руководство СССР решило вопрос о Бессарабии: 28 июня 1940 г. в результате мирных договоренно­стей с Румынией к СССР отошли Бессарабия (отторгнутая от Советской России в январе 1918 г.) и Северная Буковина (не входившая ранее в состав России и не признанная сферой влияния СССР по секретному протоколу к пакту от 23 августа 1939 г.). В июле 1940 г. Буковина и южная часть Бессарабии были включены в состав Украинской ССР; остальная часть Бессара­бии была присоединена к Молдавской ССР, образованной 2 августа 1940 г.

Советско-финляндская война 1939—1940 гг.

         Сложный характер приобрели советско-финские отношения. И.В. Сталин хотел, используя политическое давление, отодви­нуть границу от Ленинграда, закрыть доступ к нему со стороны моря и обезопасить Мурманскую железную дорогу. В октябре 1939 г. по инициативе СССР начались переговоры с финским правительством. В обмен на свои требования советская сторона предложила передать Финляндии западную часть полуострова Рыбачий и участок территории вдоль северной границы с Фин­ляндией. Переговоры закончились безрезультатно.

         26 ноября на советско-финской границе произошел «инци­дент»: советская сторона заявила, что финны якобы вели артоб­стрел советской территории. Предложение Финляндии о совме­стном расследовании «инцидента» было отвергнуто Советским Союзом, который 30 ноября 1939 г. начал военные действия. Ста­лин планировал использовать в войне против Финляндии огра­ниченные воинские формирования — части Ленинградского во­енного округа. Однако война затягивалась; Красная Армия не­сла большие потери. Финские вооруженные силы возглавлял маршал Маннергейм, прослуживший много лет в царской ар­мии. Сила обороны финнов заключалась в умелом использова­нии природных условий и естественных препятствий.

         В течение декабря—января части Красной Армии вели безус­пешные бои, неся большие потери. В январе 1940 г. были пред­приняты интенсивные бомбардировки финских городов, в том числе Хельсинки. Советское командование перебросило на фронт дополнительные воинские части, которые с начала фев­раля развернули наступление и прорвали хорошо укрепленную «линию Маннергейма», окружили и 11 марта взяли Выборг, после чего военные действия были прекращены. 12 марта 1940 г. был подписан мирный договор, по которому Советский Союз получил Карельский перешеек с Выборгом и некоторые другие при­граничные участки на юге и севере Финляндии; полуостров Ханко сдавался в аренду сроком на 30 лет под советскую воен­но-морскую базу, что имело большое значение для обороны Ленинграда.

         Реакция в мире на действия Советского правительства в от­ношении Финляндии была крайне негативной. В декабре 1939 г. СССР был исключен из Лиги Наций за агрессию против Фин­ляндии.

         Советско-финляндская война выявила слабости Красной Ар­мии и всей военной организации страны: недостаток автома­тического оружия, слабость разведки, нехватку транспортных средств, неподготовленность к войне в зимних условиях, серь­езные тактические просчеты и т.п. Одна из главных причин — массовые репрессии военных кадров в 1937-1938 гг. Победа была достигнута ценой больших жертв. Потери СССР (убитые, раненые, обмороженные, пленные, пропавшие без вести) составили 289 тыс., из них убитых — 72,5 тыс. (по финским данным — 100 тыс. человек). Финская сторона потеряла 73 тыс. человек.

Укрепление обороноспособности СССР

         Правительство СССР, проанализировав опыт советско-фин­ляндской войны, обязало руководство Красной Армии перестро­ить систему подготовки личного состава с учетом требований современной войны. С 1939 по 1941 г. расходы на оборону воз­росли и составили не 27% (как в 1939 г.), а 43% бюджетных средств (см. табл. 2). Резко увеличилась численность Красной Армии (только с 1 января по 22 июня 1941 г. — с 4,2 млн до 5,5 млн человек, в том числе 2,9 млн человек дислоцировались в запад­ных приграничных округах). На новых границах укрепленные районы строились медленно, чтобы не провоцировать немцев.

         В 1940 г. в СССР начались реорганизация и техническое пе­ревооружение Красной Армии. Войска начали получать танки Т-34 и KB, военно-воздушные силы — истребители ЛаГГ-3, МиГ-3, Як-1, штурмовики Ил-2 и бомбардировщики Пе-2, ко­торые не уступали лучшим мировым образцам; строились бое­вые корабли. Были приняты на вооружение установки реактив- ной артиллерии, новые образцы автоматического стрелкового оружия. Увеличилось количество военных академий и училищ, подготавливающих военные кадры.

         Вместе с тем войска были ориентированы в основном на наступление: предусматривался разгром агрессора в случае на­падения на СССР и перенесение боевых действий на его терри­торию. Обороне уделялось мало внимания. Боеспособность ар­мий вероятных противников недооценивалась, а возможности Красной Армии переоценивались.

         К лету 1941 г. была восстановлена корпусная организация танковых войск. Планировалось сформировать 29 механизиро­ванных корпусов, но до начала войны было создано лишь 9; но­вые танки Т-34 и KB в общем танковом парке составляли менее 10%; столько же насчитывалось новых самолетов, автоматичес­кого стрелкового оружия. Войска были плохо оснащены зенит­ной артиллерией, средствами связи. Накануне войны не было создано и системы общего руководства вооруженными сила­ми — ее пришлось создавать уже в ходе войны.

 

Древнейшее государство восточных славян, известное в истории как Киевская Русь, сложилось во второй половине IX в.

К этому времени на Руси в основном сформировались феодальные отношения. Ре­месло отделялось от земледелия, что способ­ствовало росту и процветанию древних сла­вянских городов. Важнейшей торговой артерией Древней Руси был «великий путь из варяг в греки». Начинаясь в Варяжском (Бал­тийском) море, он оканчивался в Русском (Черном) море и связывал Русь со Скандина­вией и Византией. На противоположных кон­цах этого пути стояли крупнейшие города земли русской: на севере — Новгород, основанный в 859 г., на юге — Киев, зало­женный в VI в. Объединение этих городов под властью Олега, ставшего первым киевским князем (882-912), завершило образование Древнерусского государства.

С именем князя Олега Связано составле­ние древнейшего на Руси политического и юри­дического памятника — мирного договора княжеских послов с представителями визан­тийских императоров Льва и Александра. Согласно этому договору, русские купцы полу­чили большие льготы для торговли в Констан­тинополе (Царьграде): в течение месяца они могли жить в византийской столице за счет греков, вести беспошлинную торговлю, бесплатно мыться в публичных банях.

Договор Олега с Византией был закреплен последующим договором князя Игоря (912-945), заключенным с греками в 944 г. Кня­жившая после Игоря его жена Ольга (945-969) в 957 г. посетила Константинополь и приняла крещение, став первым христианским правителем на Руси. В X в. Киевская Русь уже была включена в сферу влияния визан­тийской экономики и христианской культуры. Большое значение для распространения идей христианства в Киевской Руси имели также ее давние связи с Болгарией — посредницей в передаче греческой культуры, письменности и религиозной литературы. Таким образом, введение христианства на Руси (988- 989) явилось серьезным политическим актом.

Поводом для введения христианства в Киев­ском княжестве в качестве государственной религии было принятие крещения князем Владимиром (978 — 1015). В 987 г. византий­ский император Василий II обратился к Киев­ской Руси с просьбой оказать Византии воен­ную помощь для борьбы внутри страны с восстанием Варды Фоки. Помощь эта была ока­зана: русское войско под руководством князя Владимира   сыграло  решающую  роль   в  раз-

громе армии восставших и взятии занятого ими города Корсунь. Трон Василия II был спасен. Одним из условий соглашения между Владимиром и Василием II был брак Влади­мира с сестрой византийского императора Анной. В связи с этим встал вопрос о креще­нии князя Владимира и всей Киевской Руси, ибо «не пристало христианам выдавать жен за язычников», как записал летописец Нестор в «Повести временных лет»’. После совершения обряда крещения в церкви святого Василия князь Владимир «Корсунь отдал грекам как вено за царицу, а сам вернулся в Киев… На следующий же день вышел Владимир» с попами парицыными и корсунскимн на Днепр, и сош­лось там людей без числа»².

Принятие христианства Киевской Русью имело важные политические последствия и на­ложило отпечаток на развитие древнерусской культуры, просвещения, науки. Оно способ-, ствовало укреплению феодализма, централи­зации государства, сближению его с соседни­ми христианскими странами (Византией, отде­лившейся от нее Болгарией, а также с Чехией, Францией, Англией, Германией, Грузией, Ар­менией и пр.). Через Болгарию и Византию на Русь поступали античные и ранние средне­вековые рукописи. На славянский язык их переводили, монахи — самые образованные люди того времени. Монахами были летопис­цы Никон, Нестор, Сильвестр (рис. 1). Напи­санные на пергаменте³ в эпоху Киевской Руси, книги эти дошли до наших дней.

Одним из виднейших просветителей на Ру­си был князь Ярослав Мудрый (1019 — 1054) — третий по старшинству сын Владимира. Он сос­тавил первую в Древнерусском государстве биб­лиотеку, поместив ее в Софийском соборе, воздвигнутом по его повелению в Киеве в 1037 г. в ознаменование’победы над печене­гами на месте победоносного сражения. При Ярославе предпринимались усилия по обуче-нию грамоте, переписыванию и переводу книг Янка Всеволодовна в 1086 г. организовала при Андреевском монастыре первую женскую школу. При Ярославе Мудром Киевская дер­жава достигла широкого международного при­знания. Митрополит Илларион писал з то время о киевских князьях: «Не в плохой стране были они владыками, но в русской, которая ведома   и  слышима   во  всех   концах   земли»⁰.

При Ярославе Мудром была составлена пер­вая редакция «Русской Правды» (первая чет­верть XI в.) — древнейшего из дошедших до нас свода русских законов, который впоследствии многократно переписывался и дополнялся. В «Русской Правде» говорится о народных врачевателях, которых на Руси называли «лечцами». Так, по законам того времени че­ловек, нанесший ущерб здоровью другого чело­века, должен был уплатить штраф в государ­ственную казну и выдать пострадавшему день­ги для оплаты за лечение раны. Таким обра­зом, «Русская Правда» законодательно уста­новило оплату труда лечцов.

Народная медицина издавна развивалась на Руси. Лечцы передавали свои врачебные позна­ния и секреты из поколения в поколение, от отца к сыну в так называемых семейных медицинских школах.

Большой популярностью’ в народе пользо­вались лекарства, приготовленные из расте­ний: полыни, крапивы, подорожника, багуль­ника, «злоненавистника»'(бодяги), цвета липы, листьев березы, коры ясеня или можжевело­вых ягод, а также лука, чеснока, хрена, бере-

зового сока, и  многие  другие  народные сред­ства⁶.

Среди лекарств животного происхождения особое место занимали мед, сырая печень трески, кобылье молоко и панты оленя.

Нашли свое место в народном врачевании и лекарственные средства минерального про­исхождения. При болях в животе принимали внутрь растертый в порошок камень хризолит. Для облегчения родов женщины носили укра­шения из яхонта. Раны кожи головы припудри­вали золотым порошком. Известны были лечеб­ные свойства уксуса и медного ? купороса, скипидара и селитры, «серного камня» и мышьяка, серебра, ртути, сурьмы и других минералов. Русский народ издавна знал также о целебных свойствах «кислой воды». Ее древ­нее название «нарзан», сохранившееся до на­ших дней, в переводе означает «богатырь-вода».

Впоследствии опыт народной медицины был обобщен в многочисленных травниках и лечеб­никах (рис. 2), которые в основной своей массе были составлены после принятия на Руси христианства и распространения грамотности. К сожалению, многие рукописные лечебники погибли из-за великих испытаний, выпавших на долю русского народа. До наших дней дошло немногим более 250 древнерусских трав­ников и лечебников. В них содержатся описа­ния многочисленных традиционных методов русского врачевания как времен христианской Руси, так и более древнего языческого перио­да русской истории.

Издавна замечательным средством враче­вания считалась русская паровая баня (рис. 3). Первые упоминания о банных строениях на Ру­си относятся к XI в. Летописец Нестор запи­сал тогда: «…дивно видах Словеньскую землю;

идучи мы семо, видах бани древены и пере-жгуть с рамяно, совлокуться, и будуть нази и облеются квасом сусняным, и возьмуть на ся прутье младое, бьются сами и того ся добьют егда влезуть ли живи, и облеются водою сту­деною тако ожиоуть; и то творять по вся дни не мучими никим же, но сами я мучать и то творять мовенье себе, а не мученье»’.

Народные врачеватели хорошо понимали целебную силу бани, ее благотворное влияние на человека, связанное с обильным потоот­делением, способствующим удалению через ко­жу различных вредных веществ. К тому же баня была самым чистым помещением в усадь­бе. Вот почему наряду со своим прямым на­значением, связанным с заботой о чистоте тела, баня использовалась как место, где при­нимали роды, осуществляли первый уход за новорожденным, вправляли вывихи и делали кровопускания, проводили массаж и «накла­дывали горшки», лечили простуду и болезни суставов, растирали лекарственными мазями при заболеваниях кожи.

Известный русский акушер Н. М. Макси-мович-Амбодик (1744 — 1812) писал в конце XVIII в.: «Русская баня до сих пор считает­ся незаменимым средством от многих болезней. Во врачебной науке нет такого лекарства, которое равнялось бы силою… ба«е»⁸.

Бани на Руси получили широкое распро­странение и строились при усадьбах, личных дворах, а затем и при монастырских боль­ницах.

Первые сведения о монастырских больни­цах (рис. 4, 5) в Древнерусском государстве относятся к XI в. Они были построены в Пере-екая медицина  того времени)  была  классовой медициной духовенства, князей и бояр.

«Киево-Печерский патерик» дает нам также первые сведения о врачебной этике в Древ­ней Руси. Лечец должен быть образцом, человеколюбия вплоть до самопожертвования. Ради больного он обязан был выполнять самые черновые работы, должен был быть терпимым и сердечным по отношению к нему, оказывать конкретную лечебную помощь в пределах сво­их знаний. Он не должен был заботиться о личном обогащении и профессиональном тще­славии. Яркий пример тому — монах-лечец Киево-Печерской лавры Агапит (умер в 1095 г.), который врачевал бесплатно и пользовался большой популярностью в народе. Он исцелил даже Владимира Мономаха⁹, который, будучи еще черниговским князем, обратился в Киево-Печерскую лавру за врачебной помощью. Вы­здоровевший князь пожелал щедро вознагра­дить своего исцелителя, но Агапит отказался от этой встречи с Владимиром Мономахом и попросил передать дорогие княжеские подарки неимущим людям. «И услышали о нем в горо­де, что в монастыре есть некто врач, и многие больные приходили к нему и выздоравлива­ли»¹⁰.

Врачевание в Древнерусском государстве не было церковной монополией. В городах при дво­рах князей и бояр служили светские лечцы — как русские, так и иноземные. Так, при дворе князя Владимира служил лечец-армянин, имя которого нам неизвестно. Он умел определять болезнь по пульсу и внешнему виду больно­го’ и был широко популярен в народе. А при княжеском дворе в Чернигове в XII в. служил известный врачеватель Петр Сириянин (т. е. сириец). Лечцы-профессионалы широко исполь­зовали в своей практике опыт народной ме­дицины.

Некоторые древнерусские монастырские больницы являлись также и центрами просве­щения: в них обучали медицине, собирали греческие и византийские рукописи. Монахи, знавшие латынь и греческий, при переводе дополняли их своими знаниями, основанными на местном народном опыте.

Одной из самых популярных книг XI в. был «Изборник Святослава». Переведенный с греческого в Болгарии, он дважды перепи­сывался на Руси — в 1073 и 1076 гг.: для сына Ярослава Мудрого князя Святослава, откуда и получил свое название. «Изборник» вышел за рамки своей первоначальной зада­чи .— связать общественные отношения с нор­мами новой христианской морали — и приобрел черты энциклопедии своего времени. В нем опи­сывались также некоторые болезни и соответ­ствующие тому времени представления об их причинах,  лечении   и   предупреждении,  дава-

⁹Владимир Мономах — киевский князь с 1113 по 1125 г., внук Ярослава Мудро­го, сын киевского князя Всеволода Ярославича (1078—1093) и дочери византийского импера-

лись советы о питании (например, «силы в овощи велики», или «питье безмерное» само по себе «бешенство есть») и рекомендации со­держать тело в чистоте, систематически мыться, проводить омовения.

В «Изборнике» говорится о лечцах-резал-никах (хирургах), которые умели «разрезать ткани», ампутировать конечности, другие боль­ные или омертвевшие части тела, делать ле­чебные прижигания при помощи раскаленного железа, лечить поврежденное место травами и мазями. Описаны даже ножи для рассе­чения и врачебные точила. Вместе с тем в «Изборнике» приведены недуги неисцелимые, перед которыми медицина того времени была бессильна.

В древнерусской литературе XII в. имеются сведения о женщинах-лекарках, бабках-косто­правах, искусно производивших массаж, о при­влечении женщин для ухода за больными.

По уровню развития медико-санитарного дела Древнерусское государство в X—XIII веках опережало страны Западной Европы. Об этом свидетельствуют археологические рас­копки древнего Новгорода. Господин Великий Новгород на протяжении многих веков играл важную роль в истории Руси. Представляя на международной арене Северо-Западную Русь, он осуществлял широкую торговлю с соседними землями. Не случайно именно в этом городе сооружен величественный памятник ‘ 1000-летая России.

В 1932 г. известный советский археолог А. В. Арциховский положил начало Новго­родской археологической экспедиции. В наши дни уже третье поколение советских археоло­гов с огромным энтузиазмом продолжает эти исследования, во многом дополнившие наши представления о русском средневековом горо­де». На территории древнего Новгорода найде­но свыше 40 средневековых усадеб, изучено более 2100 построек, открыто около 140 мас­терских разных столетий. Освобождены от зем­ли целые улицы и площади, покрытые много­ярусными (до 30 настилов) деревянными мос­товыми, созданными в X—XI веках. Найдены в большом количестве предметы гигиеническо­го обихода. Вскрыты гончарные и деревянные водосборники и водоотводы (водопроводы) — одни из древнейших в Северной Европе (рис. 6). Заметим, что в Германии первый водопровод был сооружен в XV в., а первые мостовые были положены в XIV в.

Большой научный интерес представляют новгородские берестяные грамоты — памят­ники древней письменности, выполненные на коре березы. К 1983 г. их найдено более 600, и составлены они’ были не только князьями и боярами, но и простыми ремесленниками и даже крестьянами, что свидетельствует о широком распространении грамотности на Ру­си. В найденных документах, относящихся к 1346 г., говорится также о существовании в древнем Новгороде больниц для гражданского населения и о специалистах-алхимиках, зани­мавшихся приготовлением лекарств.

к

Европа в  средние  века была  ареной опус­тошительных эпидемий. В русских  летописях наряду с многочисленными описаниями болез­ней князей и отдельных представителей выс­шего сословия  (бояр,  духовенства)  приведены ужасающие картины больших эпидемий чумы и других  заразных  болезней,  которые  на   Руси называли «мором», «моровым поветрием» или «повальными болезнями». Так, в 1092 г. в Кие­ве   «многие   человеки    умирали   различными недугами»¹². В центральной части Руси «в лето в    6738    (1230)…    бысть    мор- в    Смоленске, створиша    4    скуделницы   в    дву    положиша 16000,   а   в   третью      7000,   а   в   четвертую 9000. Се же зло бысть по два лета. Того же лета   бысть   мор   в   Новгороде   от   глада   (го­лода).   И    инии    люди    резаху    своего   брата и ядаху».  Гибель  32000  жителей  Смоленска свидетельствует о том, что болезнь была чрез­вычайно заразной и  сопровождалась  высокой смертностью. Летопись сообщает также о «ве­ликом   море»    на    Руси   в   1417    г.:    «…мор бысть страшен зело на люди в Великом Нов­городе и во Пскове,  и  в Ладозе, и  в Руси»

В народе бытовало мнение, что моровые поветрия возникают от сверхъестественных сил, изменения положения звезд, гнева богов, пере­мены погоды. В русских народных сказках чума изображалась женщиной громадного рос­та с распущенными волосами и в белой одеж­де, холера — в образе злой старухи с искажен­ным лицом. Непонимание того, что грязь и ни­щета представляют собой социальную опас­ность, приводило к несоблюдению правил гигие-

ные   оолелт

меры. Например, когда в Новгороде в ли разразилась чума (рис. 7), горожане в течение 24 ч построили церковь Андрея Стратилата, которая сохранилась до наших дней. Однако, ни строительство церквей, ни молитвы не спа­сали народ от бедствий,— эпидемии в то время   уносили   десятки   тысяч   человеческих

жизней.

Самое большое число эпидемий приходится на период монголо-татарского ига (1240 —1480). Древнерусское государство существовало  в течение  3  столетий.  После смерти  последнего киевского    князя   Мстислава    Владимировича (1125 —1132)  —  сына  Владимира  Мономаха, оно распалось на несколько мелких феодаль­ных  владений.   Наступил  период  феодальной раздробленности, которая способствовала утра­те политической независимости русских земель в результате нашествия монголо-татарских орд под   предводительством   хана   Батыя   (1208— 1255), внука Чингисхана.

Монголо-татарское иго разорило и опусто­шило русские земли, а также государства Сред­ней Азии и Кавказа. Непрекращающаяся борь­ба русского народа заставила завоевателей отказаться от создания на Руси своих органов управления. Русь сохранила свою государствен­ность, однако длительное угнетение и разоре­ние страны Золотой Ордой привело к отстава­нию русских земель в своем развитии от стран

Западной Европы.

Однако в свободных от порабощения землях развитие производительных сил продолжалось. Народ готовился дать отпор врагу. Одним из центров русской медицины того времени был Кирилло-Белозерский монастырь, основанный в 1327 г. и избежавший вражеского нашествия. В  стенах   этого   монастыря   в   начале   XV   в. Кирилл   Белозерский   (1337 — 1427)   перевел  с греческого «Галиново на Иппокра’та» (Коммен­тарии    Галена    на    «Гиппократов    сборник»). При монастыре было несколько больниц. Одна из них  реставрирована  и  в  настоящее  время охраняется  государством как памятник древ­ней архитектуры.

В XIII — XIV веках в русских землях вы­росли новые города: Тверь, Нижний Новгород, Москва, Коломна, Кострома и др. Во главе собирания русских земель встала Москва. Ее роль еще более возросла во времена княжения Ивана Калиты (1325 — 1340) и Дмитрия Дон-

Рис. 8. Дмитрий Донской, Великий князь Мос­ковский (1363 — 1389).

ского (рис.  8),  который  получил свое  прозви­ще   после   победы   руководимых  им   русских полков над войском хана Мамая на Куликовом поле (1380) у реки Дон. Это сражение описа­но   в   русской   повести   XV   в.   «Задонщина»: «Поле Куликово трупами татарскими  усеяно, кровь   течет   реками…   Вышли   наши   князья с оставшимися воеводами на поле Куликово… Страшно  и  больно было, братья,  видеть,  как лежат  по   ковылю  тела   христианские,   а   где’ жаркая  сеча  была   —   там  словно  стога тру­пов наметаны, и Дон-река три дня кровью тек­ла»’¹. Во время битвы Дмитрий Донской был контужен. Умер князь от болезни сердца.

Куликовская битва, явившаяся первым крупным поражением Золотой Орды, создала реальные предпосылки для объединения рус­ских земель в централизованное Московское государство, создание которого было завершено при Иване III (1462 —1505) после сражения московских и монголо-татарских войск на реке Угре (1480), определившем окончательное свержение на Руси чужеземного ига.

 

Российское масонство

История Ордена Вольных Каменщиков в России исчисляется веками. Эта история была полна взлетов и падений, поисков истины и метаний среди множества общественных и религиозных веяний разных эпох, участия общественной жизни страны, в развитии ее культуры и искусства. Как любое общественно-культурное явление, Братство в России впитало в себя ее дух, ее многовековую историю, религию и культуру, за счет чего масонство всегда представляло собой нечто, безусловно неразрывно связанное с историей и традициями этого древнейшего сообщества, но при этом и неуловимо самобытное, пронизанное чисто российскими высокой духовностью и жертвенностью, стремлением постичь Бога и слиться с ним в процессе духовного поиска и служения человечеству

Что бы ни говорили о масонстве как его сторонники, так и противники, во все времена и при любых поворотах колеса российской истории, оно в свое время стало и долгое время оставалось первой и фактически единственной светской идеологией российской интеллигенции в течение продолжительного времени, за которое интеллигенция в нашей стране окрепла, выкристаллизовалась и дала стране и миру множество ярчайших имен — писателей, художников, композиторов, военных, общественных деятелей, юристов, ученых…

 

С самого начала своей истории в России, которое многие исследователи относят ко времени правления Петра I, масоны всегда стремились активно участвовать в формировании представлений людей о Боге, о Человеке и его месте в этом мире, о праведном пути, о развитии общества. Масонские нравственные ценности — Свобода, Равенство, Братство, Вера, Честь — стали для них путеводными звездами в океане жизни, ориентируясь по которым, они стремились верным путем вести корабль, пассажирами которого было тогдашнее общество, так как не следует забывать, что вплоть до конца прошлого века масонство являлось уделом практически исключительно дворянского сословия, во многом определявшего жизнь и уклад общества. Масонство всегда стремилось «брать хорошего человека и делать его еще лучше», делать его человеком искренней и глубокой Веры и высочайшей, кристальной Нравственности.

Золотыми буквами в историю России вписаны имена великих масонов: Елагина, Новикова, Радищева, Сперанского, Гааза, А. С. Пушкина и В. Л. Пушкина, Суворова, Кутузова, Пестеля, Ковалевского и многих, многих других. По некоторым данным, в Братстве состояли российские цари Петр I, Павел I и Александр I. Ни в коем случае Братство не претендует на «монополию» в формировании и определении их воззрений, однако все они были детьми своего времени, и никто из них не прошел мимо философии, идеологии и нравственного Света масонства, которые не могли не оказать на них определенного влияния.

На протяжении всей своей истории российское масонство развивалось как часть единого целого – Всемирного Братства Вольных Каменщиков. Со времен Вильгельмсбадского Конвента по сей день традиционно крепки и плодотворны связи российских масонов с братьями Великобритании, Франции, Германии, Швеции, США. Российские братья, будучи за рубежом, посещают собрания иностранных лож, равно как и зарубежные братья во время пребывания в России, — собрания российских лож.

К сожалению, тоталитарные режимы, за редчайшими исключениями, вроде современной Кубы, не могут себе позволить терпеть существование в своих странах общества людей свободных, пускай даже чисто духовно, и тем более – не подотчетных Cтаршему Брату. Масонство подвергалось преследованиям как во времена господства в Европе католической церкви, так и значительно позже, при коммунистических и фашистских режимах.

Однако теперь, после более чем семидесятилетнего перерыва оно снова возрождается в России, хотя нельзя однозначно утверждать, что оно совершенно исчезало. Российские братья после революции 1917 года перенесли свои работы за рубеж, в первую очередь, во Францию, где работы русских лож не прерывались ни на день за все время, прошедшее с тех пор до начала 1990 гг., когда в Орден во Франции были посвящены первые российские граждане. И здесь нельзя не упомянуть о той огромной благодарности, которую все российские братья испытывают к великому Вольному Каменщику, истинному другу России, Михаилу Васильевичу Гардеру, без помощи которого Братство в России вряд ли смогло бы возродиться.

24 июня 1995 г. под эгидой Великой Национальной Ложи Франции была учреждена и освящена Великая Ложа России, под юрисдикцией которой были основаны и сейчас работают 12 мастерских (символических лож), постоянно принимающих новых членов. Великая Ложа России была признана регулярной, и с ней установили братские связи:

· Объединенная Великая Ложа Англии;

· Великая Материнская Ложа Шотландии;

· Великая Ложа Ирландии;

· Великая Национальная Ложа Франции;

· Объединенная Великая Ложа Германии;

· Великая Ложа Австрии;

· Великая Ложа Турции;

· Великая Ложа Нью-Йорка и многие другие Великие юрисдикции по всему миру.

Российское Братство объединяет в своих рядах представителей множества самых разных профессий: военных, бизнесменов, творческих работников, педагогов, врачей, служащих, — всех возрастов и всевозможных политических и религиозных убеждений — которых объединяет Вера в Бога и Человека, стремление к совершенстованию себя и совершенствованию окружающего мира и общества, любовь к людям, своей стране и знаниям, а также чувство высшего долга по отношению к Богу и человечеству.

 

 

 

 

 

 

 

Масоны, масоны, масоны… Сегодня это слово встречается часто, особенно в газетах, называющих себя «патриотическими». Масонов винят во всем — в развале СССР, в распаде экономики, в обнищании людей, хотя стоит серьезно начать во всем разбираться, то никто нигде не может обнаружить даже признаков «масонских козней».
Так кто же такие, эти масоны? Откуда они взялись, чем занимаются и к чему стремятся? Почему их существование вызвает так много кривотолков? Отчего, несмотря на самые фантастические обвинения в их адрес, к ним принадлежали многие достойные и выдающиеся люди, не только в других странах, но и в России?
На самом деле, в сегодняшнем мире трудно найти страну, где не было бы людей, называющих себя «вольными каменщиками». В Европе ли, в Америке, в Азии или Африке — везде вы сможете отыскать здания с циркулем и угольником на фронтоне. Это масонские храмы, где при свете свечей вот уже почти 300 лет идет незаметная масонская работа. Собирающиеся в этих домах люди могут быть чернокожими или белыми, иметь по-азиатски раскосые глаза, исповедовать христианство, буддизм, ислам, любую другую религию, и тем не менее ощущать себя едиными. Что приводит их под сень масонских храмов, как смогли они не только сохранить свое братство в течение столетий, но и распространить его идеи по всему миру?
Сегодня мы заново открываем для себя собственную историю и видим: то, что в течение 70 лет выдавалось за за нее, имеет мало общего с реальностью. Одни исторические персонажи, которые ранее упоминались лишь вскользь, вырастают в выдающихся деятелей Отечества, другие — наборот, мельчают. Новые, а точнее сказать, старые факты делают прошлое объемным, наполняют его живыми людьми. 

В начало текста

Откуда пошло масонство?

       Появление франкмасонства тесно связано с историей средневековых ремесленных гильдий и братств. В Англии, откуда, собственно, и ведется история современного масонства, первые цехи появились в XII веке, однако расцветом цехового движения считается XV век, когда ремесленные объединения стали играть важную роль в жизни сначала городов, а потом и всей страны. Так, самые крупные из них обладали правом посылать своих представителей в городские советы и даже участвовать в выборах парламента.
Гильдии делились на три разряда. Входящие в первый разряд имели право направлять в городской совет шестерых своих представителей, гильдии второго разряда — четырех, третьего разряда — двоих. К этому времени цехи уже владели собственными домами и богадельнями, из их среды выделялись наиболее одаренные и деятельные люди, которые впоследствии станут фабрикантами и предпринимателями.
Члены наиболее почетных цехов носили мундиры и составляли городскую знать; они обладали широкими правами и привилегиями, которыми отчасти соперничали с земельной аристократией.
Порой эти привилегии становились причиной резкого недовольства городских властей. К примеру, известен случай, когда муниципалитет Эксеттера направил британскому королю жалобу на то, что цех портных «привлекает в свою среду посторонних и даже не живущих в городе лиц», заставляя их делать взносы в свою кассу.
Цехи камещиков не были самыми старыми или самыми влиятельными среди других цехов, первое упоминание о них в официальных документах относится к концу XIV века, когда гильдия строителей была отнесена ко второму разряду. Но уже в 1411 году Лондонский цех каменщиков был инкорпорирован (т.е. включен в число официальных учреждений), а в 1472 году получил свой герб. С 1481 года королевским указом членам этого объединения было дано право носить мундир, иными словами, они получили весь объем прав и привилегий, которыми пользовались самые крупные и влиятельные гильдии ремесленников.
Каменщики тоже практиковали прием в свои ряды людей, не владевших профессией строителя; с этого момента возникают две категории масонов — «оперативные» , т.е. те, кто являлся строителем и владел строительной профессией, и «спекулятивные» или «признанные» — не имевшие никакой связи со строительством, но решившие подчиняться внутренним правилам цеха каменщиков, принять их обычаи и моральные постулаты, и, соответственно, пользоваться их привилегиями.
Одна из важнейших привилегий каменщиков — свобода передвижения, которая была необходима по роду профессии, поскольку средневековым строителям приходилось переезжать из города в город для участия в возведении замков, домов знати, церквей и соборов. В те времена все податные слои общества были обязаны соблюдать жесткие законы об оседлости. Каменщики были единственными податными жителями Англии, которым было позволено свободно передвигаться по стране. Поэтому их стали называть «вольными». Так появилось нынешнее название «франкмасон» (free mason) — «вольный каменщик». 

В начало текста

Ложа — это артель

       Древнейшие документы, рассказывающие о жизни и деятельности английских строительных рабочих — это артельные уставы, относящиеся к XIV и началу XV веков. Из них видно, что их собрания проводились в специальном крытом помещении, называемом ложей (Lodge), в которой бессемейные рабочие также и жили. За порядком работ и поведением каменщиков следил старший мастер и надзиратели. Вступая в артель, рабочиe приносили присягу «на книге» (очевидно, на уставе). В XV веке ложей стали называть не только мастерскую, но и саму артель.
Кроме цеховых организаций ремесленники объединялись в более тесные союзы — братства взаимопомощи, носившие церковно-религиозный характер. В них существовал культ святого покровителя цеха (у каменщиков, как правило, это был св.Иоанн), большую роль в деятельности этих братств играли взаимная забота и помощь, а также помощь в путешествиях, для чего использовались пароли и тайные знаки, по которым браться могли узнать друг друга и оказать поддержку. Сообщения паролей и присяга верности составляли существенную часть церемоний вступления в братство. В годичные цеховые праздники устаивались пирушки, где ритуал соблюдался не менее строго, чем при проведении обычных встреч и бесед.
Пароли и тайные знаки существовали не только у членов братств, но и у членов цехов, где они были тесно связаны с квалификацией. При переходе от одного строительства к другому с их помощью каменщики сообщали о своей принадлежности к цеху и об уровне мастерства.
Со второй половины XVI века в жизни ремесленных союзов каменщиков настают трудные времена. Появляются новые, менее трудоемкие, методы строительства, готика сменяется новыми архитектурными стилями, в Англии появляются иностранные строители — французы, немцы, голландцы. С началом Реформации начались гонения на все организции, носившие церковный характер, и в 1547 году в Англии все они были запрещены парламентским актом.
Многие ремесленные братства не смогли пережить этого и исчезли. Однако, масонское братство устояло; оно перестало быть католическим, церковные обряды и мистерии на библейские темы исчезли из их обихода, но церемонии приема, годичные банкеты и другие старые обычаи продолжали сохраняться, превратившись в прочную традицию.
С этого времени началось заметное разделение цехов и братств: первые ведали чисто профессиональной стороной дела, вторые — хранили и развивали этические традиции братского общения и взимопомощи. Со временем произошло и организационное разделение: уже можно было быть членом братства, не состоя в цехе, и наоборот.
Древнейший документально подтвержденный случай участия в масонских трудах не-строителя относится к Эдинбургской ложе Шотландии: 3 июня 1600 года на собрании присутствовал сэр Джон Босуэлл, лорд Очинлекский. С тех пор присутствие шотландской знати в ложах становится заурядным. Правда, в конце XVII века встречались ложи, состоявшие сплошь из каменщиков (например, ложа в Глазго), но одновременно с ними были ложи наподобие Абердинской, где в 1670 году из 49 членов только 12 были профессиональными каменщиками, остальные были пасторами, коммерсантами, представителями интеллигентных профессий — учеными, писателями или представителями дворянского сословия.
Можно только догадываться о причинах, толкавших этих людей к вступлению в масонские братства. Для некоторых привлекательными могли быть льготы и привилегии, которыми продолжали пользоваться строительные гильдии, но вряд ли они могли быть притягательными для аристократов и деятелей церкви, которые были самым привилегированным сословием Англии и других стран Европы. Предположительно, это могло быть стремление к старине и традициям, к древним легендам о происхождении масонских братств, веселым традиционным пирушкам или возможности покровительствовать слабым.
Некоторые исследователи масонской истории предполагают, что появление в ложах представителей высших слоев общества было вызвано их стремлением контролировать деятельность лож, ибо существовало опасение, что работы, проводившиеся в них, могли быть опасны для правящего класса. Нет смысла отрицать это полностью, но, видимо, нет смысла отрицать и то, что аристократия желала возглавить масонство в политических целях, для того, чтобы использовать его возможности в своих интересах.

В начало текста

Братство и его покровители

       Но как бы то ни было, масонское братство, продолжая оставаться в своей массе профессиональным объединением строителей, получило высоких покровителей, благодаря которым, видимо, и сохранилось тогда, когда ремесленные цехи стали постепенно приходить в упадок и исчезать.
В это время в ложи вступают представители ученой интеллигенции, философы и люди реформаторского склада ума, которые из-за наступившей вслед за Реформацией реакцией уже не могли свободно высказывать свои взгляды. В масонство проникают утопические идеи, утверждавшие, что можно построить справедливое общество на основах достижний науки и разума. Развитию этих идей как нельзя больше способствовал и состав строительных корпораций, в которые, наряду с представителями тяжелого ручного труда, входили люди творческие — художники, скульпторы, архитекторы. Масонский цех сам по себе был символом того, что любое крупное дело требует согласных усилий всех рабочих, как бы ни низки или высоки были их познания и умение. Эта древняя этика строителей стала благодатной почвой для развития идей справедливости, равенства и ненасильственного передела общества на новой, более разумной основе.
Идеи эти было небезопасно провозглашать открыто; отсюда берет свое начало символический язык масонства. Строительные инструменты становятся знаками, символизирующими нравственные качества, воплощают этические законы справедливости, сам процесс строительства становится символом построения нового совершенного общества. Масонство, таким образом, постепенно превращается из корпоративной идеологии ремесленного братства в этическое учение, воспитывающее в своих адептах лучшие человеческие качества.
Вот как писал о масонских работах выдающийся русский писатель Михаил Осоргин: «В перспективе липовой аллеи появляются очертания стоящегося Храма, который никогда не будет достроен. Сюда стекаются изо всех стран люди, отмеченные не особыми талантами, не профанскими заслугами, не богатством, не родовитостью, не пойманной за хвост славой, а тайной печатью посвященности. Они никем не призваны — они сами себя нашли и взаимно утвердили. Братская цепь кафинскими узлами связала их воедино и отделила от злобствующего, больного, непросвещенного мира, который должно пересоздать. В то время как другие строители, практики и фантазеры благодетельствуют человечество готовыми программами, потчуют его социальными опытами, вырывают друг у друга вожжи дребезжащих колесниц и катятся кубарем под ноги всбесившихся лошадей, — эти тайные заговорщики, вне политических страстей и предрассудков — по ту сторону догмы и обязательных верований, вооружившись молотом и резцом исканий, медленно обтесывают каждый свой собственный грубый камень, стараясь придать ему правильную, удобную для пригонки к другим форму. Прошедшие первый искус кладут из этих камней фундамент и возводят стены нового идеального Храма; испытанные в работе наносят прекрасный рисунок на чертежную доску и руководят стройкой. Величавый Храм растет и вширь и ввысь, — но масштабы его таковы, что только все человечество могло бы общими дружными усилиями довершить его постройку единым куполом. Дожить до этого не мечтает ни один каменщик; он довольствуется своим малым вкладом, — и он умирает, завещая свое дело мастеру новому, который, может быть, переделает заново всю его работу, потому что лучшее враг хорошего, истина никому не известна…». 

В начало текста

Первая Великая Ложа

       По мере роста числа лож возникала необходимость координировать их деятельность. Поэтому в Лондоне в 1717 году четыре ложи объединились и создали своеобразный орган надзора, Великую Ложу, ежегодные собрания которой привлекали повышенное внимание общества и превращали орден в динамично растущее движение. Как бы то ни было, в Англии между 1737 и 1907 годами в братстве состояли шестнадцать принцев и четверо из них стали впоследствии королями.
С объединением оперативных и признанных масонов в единое братство масонство приняло ту форму, в которой оно существует и сегодня. От оперативного масонства оно переняло строительные инструменты, степени, отражающие уровень посвященности членов лож в масонские тайны, секретные слова и знаки, при помощи которых масоны узнают друг друга, обязанность трудиться и многое другое. Признанные масоны, которые в массе своей были людьми интеллектуального труда, на этом фундаменте построили стройное здание масонской символики, которая отражала их понимание мира, веру в возможность создания справедливого общества через совершенствование каждого из его членов и отношений между ними. Возникли масонские легенды, начались поиски истины в древних верованиях и учениях.
Считается, что последним Великим Мастером оперативного масонства был английский архитектор Кристофер Рен, построивший собор Святого Павла в Лондоне. В течение восемнадцати лет, пока шло строительство храма, он посещал расположенную неподалеку ложу Святого Павла.
О его мастерстве зодчего дает представление такая история. Когда собор уже был почти построен, городские власти обратили внимание на то, что в центральном пространстве храма нет колонн, которые поддерживали бы огромных размеров потолок. Кристофер Рен убеждал, что колонны не нужны и потолок не обвалится, и приводил в качестве доказательства свои расчеты. Однако ему не поверили и распорядились подпереть потолок собора колоннами. Рен выполнил это требование, но… возведенные им колонны не достают до потолка, между капителями и самим потолком есть пространство. Эти колонны, не подпирающие потолок, стоят и сегодня, являясь символом высочайшего мастерства зодчего и обычного недоверия властей к достижениям наук.
С годами масонство совершенствовало свою организацию. В 1723 году в Англии была опубликована «Книга Уставов», написанная шотландским священником Джеймсом Андерсоном. Этот документ провозглашал, что представители различных религиозных течений должны суметь объединиться в дружественной атмосфере ложи для спокойного обсуждения новых идей. «Хотя в древние времена масоны принимали вероисповедание той страны, в которой они находились, теперь же представляется целесообразным принудить их перейти в ту Религию, где все люди придут к взаимному согласию, оставив при себе свое частное мнение; то есть следует быть добродетельным и искренными людьми, людьми благородными и честными, как ни были бы различны их названия и убеждения», — говорилось в «Книге Уставов».
С тех пор терпимость и непредубежденность стали законом, свято соблюдающимся в масонских трудах. Типографским способом «Уставы» были изданы в Америке в 1734 году Великим Мастером Бенджамином Франклином в Филадельфии.
Очень быстро масонское братство пустило корни по всему Европейскому континенту. В конце 30-х годов XVIII века ложи существовали в Бельгии, России, Италии, Германии, Швейцарии. В 1735 году в Париже действовало 5 лож, к 1742 году их число возросло до двадцати двух, а через сорок пять лет, накануне Французской Революции, число масонов достигало 100 тысяч.

В начало текста

Масоны и Церковь

       Католическая церковь с подозрительностью и опаской наблюдала за быстрым распространением масонства. Масоны быстро создали свои собственные ритуалы, историю, легенды и иерархию, которые являются неотъемлемой принадлежностью официальной религии. Уже в 1738 году папа Климент XII выступил с первым и очень яростным обличением масонства. В своей энциклике он повелевал отлучать от церкви всех католиков, прошедших обряд посвящения в масонское братство. Папа объявил, что приносимая масонами клятва хранить секреты братства является угрозой священности исповеди и власти церкви, выступал против сотрудничества с людьми, исповедовавших отличные от официальной церкви убеждений. По всей Европе гражданские власти начали выполнять предписания, накладывая на масонов штрафы и даже подвергая их пыткам.
Преследованиями со стороны католической церкви не исчерпывались гонения на масонов. Почти сразу после официального открытия Великой Ложи в Лондоне в 1717 году в газетах стали регулярно появляться «разоблачающие» сообщения о масонстве. Масонов обвиняли в союзе с антихристом, утверждали, будто на закрытых собраниях проходит разнузданные оргии. Политические события, аморальные поступки отдельных членов братства время от времени подогревали антимасонские настроения. В 1735 году были запрещены собрания голландских лож из боязни, что члены братства принимают участие в политических интригах. Аналогичные запреты последовали в Швеции в 1738 году и в 1745 году в Швейцарии.
Но начавшиеся гонения на масонов уже не могли привести к уничтожению братства, так сильны были их идеи и покровительство со стороны влиятельных людей. Однако под действием «разоблачений» общественное мнение временами становилось резко враждебным по отношению к масонству. 

В начало текста

Каменщики уходят в науку

       Ответом масонов стал уход в изучение истории. Состоявшие в братстве ученые стремились найти истоки представлений масонов об общественной морали в древних этических и религиозных учениях. Они одни из первых заметили родство древних религий и их этических систем между собой, они открыли поразительное сходство космогонических представлений о мире у различных народов. Так стало принимать современную форму представление о Великом Строителе Вселенной, воплотившем в себе черты верховного божества различных народов. Им удалось восстановить смысл античных мистерий, посвятительных обрядов жрецов древнего Египта, расшифровать тайны карт Таро, по-новому прочесть предания арийских народов Центральной Азии, увидеть глубинное родство между этикой индуизма, буддизма, конфуцианства, даосизма и других религиозно-философских систем Востока с этикой Ветхого Завета и Христианства. Постепенно масонство превращалось в синтетическое, универсальное этико-философское учение, что дало ему возможность распространиться по всему миру, не конфликтуя при этом с религиозными системами, отличными от христианской религии.
Однако учение это особого свойства: вместо формулировок, вместо слов для обозначения человеческих качеств, моральных, философско-этических понятий масоны используют символы, в которые превратились в первую очередь строительные инструменты. Однако смысл понятий, которые олицетворяют эти инструменты, открываются только тем, кто прошел посвящение и взял на себя обязательство хранить тайну. Тайной являются также особые слова и знаки, по которым масоны узнают друг друга. Переходя из степени в степень масон узнает новые качества инструментов и стоящие за ними нравственные нормы, новые слова и знаки, которыми он может сообщить уже не только о своей принадлежности к масонскому братству, но и о степени своего посвящения.
Сегодня, когда о масонстве издано много книг, эти тайны тайной уже не являются, и тем не менее вольные каменщики продолжают их хранить. Такой парадокс объясняется довольно просто: умение хранить тайну — одно из человеческих достоинств, и воспитание этого качества в себе — одна из обязанностей масона. Для него тайна по-прежнему остается таковой, независимо от того, кто и когда ее раскрыл.
Обязанность хранить тайну проистекает и из других соображений. Масонство — движение филантропическое, т.е. одной их его целей является сотворение добра ближним. Но доброе дело, о котором объявили вовсеуслышанье, служит не столько добру как таковому, сколько гордыне того, кто его сделал. Это своего рода спонсорство ради рекламы, дело не ради добра, а ради выгоды. Такая помощь развращает дающего и едва ли помогает тем, кому она адресована. Подлинная благотворительность возможна только в тайне, она должна быть анонимной, только тогда помощь будет попадать к тем, кто больше всего в ней нуждается. Поэтому масоны всегда хранят молчание о своей благотворительной работе.
К сожалению, эти тайны, подчас, не дают покоя подозрительным людям, заставляя их видеть в этом секретные козни врагов или всемирный заговор злодеев, хотя масонство существует уже более 250 лет почти во всех странах мира и до сих пор никто не смог заметить следов или результатов «злодейской деятельности масонов».
Даже наоборот. К масонству принадлежали многие выдающиеся деятели человечества. Масонами была написана американская конституция, которая впервые в истории сделала права человека высшим государственным законом. К масонскому братству принадлежали композиторы Вольфганг Амадей Моцарт, Ференц Лист, Йозеф Гайдн, Людвиг ван Бетховен, Никколо Паганини, Яков Сибелиус, писатели Иоганн Вольфганг Гете, Рабиндранат Тагор, Вальтер Скотт, Оскар Уайльд, Марк Твен, поэты Александр Поп, Роберт Бернс, Редьярд Киплинг. Теодор Рузвельт и целый ряд других американских президентов также принадлежали к братству. Масоном был Уинстон Черчилль, английский король Эдуард VII до вступления на престол состоял в братстве. Масонами были такие известные люди, как Джон Джейкоб Астор и Генри Форд, авиатор Чарльз Линденберг, совершивший первый одиночный перелет через Атлантику, полярные исследователи Роберт Пири, Мэтью Хенсон, адмирал Ричард Берд. Американский астронавт Эдвин Олдрин, ступивший на поверхность Луны 21 июля 1969 года, нес в кармане знамя с масонскими эмблемами.
Не менее известными и выдающимися людьми были и русские масоны: Александр Сергеевич Пушкин, Александр Васильевич Суворов, Михаил Иллиарионович Голенищев-Кутузов — уже этих трех имен достаточно, чтобы отбросить всякую мысль о «масонском заговоре против России». Но список можно продолжить: Сумароков, Новиков, Баженов Воронихин, Левицкий, Боровиковский, Жуковский, Грибоедов, А.Григорьев, Волошин, Гумилев, Алданов, Осоргин, Адамович, Газданов. Философско-этические взгляды Льва Толстого были очень близки масонству, что он сам признавал. Одно простое перечисление этих великих имен говорит о том, что масонские ложи России объединяли лучших людей страны, что в них концентрировалась атмосфера напряженных духовных исканий.
Михаил Осоргин, выдающийся русский писатель, который был в 1922 году выслан большевиками из России, так определил масонство в одной из своих речей: «Масонство вовсе не система нравственных положений, и не метод познания, и не наука о жизни, и даже, собственно, не учение. Идеальное каменщичество есть душевное состояние человека, деятельно стремящегося к истине и знающего, что истина недостижима… Братство вольных каменщиков есть организация людей, искренне верующих в приход более совершенного человечества. Путь к совершенствованию человеческого рода лежит через самоусовершенствова- ние при помощи братского общения с избранными и связанными обещанием такой же над собой работы. Значит — познай себя, работай над собой, помогай работе над собой другого, пользуйся его помощью, умножай ряды сторонникой этой высокой цели. Иначе — союз нравственной взаимопомощи». 

В начало текста

Масоны в России

       По преданию, первым российским масоном был царь Петр Великий, который в 1699 году, во время пребывания в Англии с Великим Посольством, принял посвящение от самого Кристофера Рена, а в одной с ним ложе состоял Франц Лефорт. Но никаких документов, подтверждающих это, не найдено. Однако достоверно подтверждено, что масонские ложи существовали в России в 30-х годах XVIII столетия, но их трудно назвать российскими, поскольку в них состояли почти исключительно иностранцы, а первым «великим мастером для всей России» был назначен в 1731 году английский капитан Джон Филипс.
В 1740 году был назначен новый гроссмейстер генерал Джеймс (Яков) Кейт, состоявший на русской службе. Считается, что с этого времени в ложи начинают вступать русская знать. Именно Кейта считали основателем масонства в России русские масоны.
Известно, что в те годы в масонстве состояли граф Головин, а также графы Захар и Иван Чернышевы. Позднее в него вступили Роман Воронцов (отец княгини Дашковой), Голицыны, Трубецкой, а также А.П.Сумароков, будущие историки князь Щербатов и Болтин и др.
Однако в то время ложи не могли привлечь с свои ряды сколь-либо большого числа русских людей, ибо общество было почти лишено идейных интересов и видело в масонстве лишь модную заграничную забаву. Свидетельством этому является вступление в ложу знаменитого впоследствии масона Ивана Перфильевича Елагина, который прошел посвящение единственно из любопытства и тщеславия.
Во второй половине XVIII положение меняется. Кратковременное царствование Петра III, благоговевшего перед Фридрихом и в подражение ему оказывавший покровительство масонам, а затем век Екатерины с его болезненным осмыслением французских философов-энциклопедистов и столь же болезненным разочарованием в них, появлением первой русской интеллигенции с ее напряженными духовными поисками создал благоприятную атмосферу для восприятия масонских идей.
Кружки русской интеллигенции и масонские ложи того времени возникли на одной и той же основе — осознании общественной опасности и развращающего влияния вольтерьянства на русские умы. Все масоны того времени прошли через увлечение «вольтерьянским отрицанием» и, глубоко в нем разочаровались, пережили душевный разлад и нашли основу для своих духовных исканий в «прововеди масонской нравственности». Именно с этого момента масонство в России перестает быть иноземной диковиной, обогащается духом просыпающегося национального самосознания и поэтому может быть с уверенностью названо первым идеалистическим течением русской общественной мысли.
По оценке Н.Бердяева в работе «Русская идея», духовное влияние масонства на общество было огромно. Он указывает, что «лучшие русские люди были масонами. Первоначальная русская литература имела связь с масонством. Масонство было первой свободной самоорганизацией общества в России, только оно и не было навязано сверху властью». По его убеждению, именно «в масонстве произошла формация русской культурной души, оно вырабатывало нравственный идеал личности. Православие было, конечно, более глубоким влиянием на души русских людей, но в масонстве образовались культурные души петровской эпохи и противопоставлялись деспотизму власти и обскурантизму… В масонской атмосфере происходило духовное пробуждение…».
В 70-е годы в России возникают почти одновременно две мощные масонские системы — Елагинская и Циннендорфская. Обе работали в первых трех степенях т.н. «иоанновского» масонства, нацеленных на религиозно-нравственное воспитание адептов. В этих степенях русские масоны работали над приданием «дикому камню», символизирующему греховного непросвещенного человека, «совершенной кубической формы», т.е. очищением его от пороков. Они приобретали более широкие по сравнению с прежними религиозно-этические понятия, задумывались над вопросами веры и нравственности, упорно воспитывали в себе совестливых и честных людей.
И.П.Елагин, вступивший в масонство еще в 1750 году, к этому времени успел «переболеть» вольтерьянством и стал ревностным «вольным каменщиком». Он получил от Великой Лондонской Ложи патент на учреждение новых лож, и в начале 1772 года стал Провинциальным Великим Мастером. Основанная им система лож была наиболее влиятельной, и в конце концов даже руководители Циннендорфской системы должны были испрашивать у него патент для открытия новых мастерских. И если ложи Циннендорфской системы создавались исключительно в Санкт-Петербурге, то елагинские существовали также в Москве, в Молдавии, в Польше. 

В начало текста

Нравственные искания

       Российское масонство 70-х годов историки называют нравоучительным. С этим трудно не согласиться. Общественная полемика в литературе, сатирических журналах того времени вращается вокруг проблем личной чести, совести, порядочности, правдивости, вовсе не затрагивая более широкие вопросы.
Но в начале 80-х годов российских «вольных каменщиков» уже перестают удовлетворять «нравственные преподаяния» трехстепенного масонства. Воспитанные на французских философах умы требовали новой пищи, замешанной не на вольтерьянском скептицизме, а непременно на религиозно-идеалистических идеях. Но западноевропейская философия опиралась на развитую науку, и борьба против нее требовала «оружия», превосходящего по силе нравоучительные проповеди. Если учесть слабость развития российской критической мысли, то неудивительно, что эти поиски привели к повальному увлечению мистикой и натурфилософией.
В эти годы появляется большая разница между тем, чем занимаются масоны двух российских столиц. В санкт-петербургских в ложах все поглощены мистикой и оккультизмом; столицу посещает граф Калиостро, которого торжественно принимает в своем доме Иван Елагин. Фрачная публика валом валит на его «опыты», где он вызывает духов, тени умерших, обучает алхимии и «златоделанию». Он представляется «полковником испанской службы», но вскоре в петербургских газетах появляется заявление испанского посла о том, что никакого такого «полковника» на службе его государя на значится. Затем появляются представители кредиторов, которые разыскивают Калиостро по всей Европе. Разражается громкий скандал, граф бежит из Петербурга, и газеты долго еще едко пишут о масонах, восторженно принимавших проходимца.
В Москве в это время масоны занимаются просветительством. Центральной фигурой здесь становится Николай Новиков — виднейший российский публицист, книгоиздатель и просветитель. Ранее он жил в Санкт-Петербурге, где служил в армии, вышел в отставку прапорщиком Измайловского полка, потом издавал известные и популярные сатирические журналы «Трутень», «Живописец», «Кошелек». Перебравшись в Москву, он берет в аренду типографию Московского унивеситета. Ни в котороткой статье, ни в толстой книге нет возможности перечислить все, что вышло из стен его типографии. Это учебники, литературные произведения, научные и философские труды, работы русских и зарубежных теологов. Большая часть этих книг никогда в России не издавалась, многие из них были впервые переведены с латинского и немецкого языков, причем переводчиками были студенты университета. За свою жизнь он издал больше книг (не по тиражу, а по названиям!), чем было издано до него за всю историю государства Российского. 

В начало текста

Начало гонений

       Увлечение оккультизмом и мистикой, а также постоянные метания российских вольных каменщиков, обращавшихся то к одной, то к другой масонским системам, сослужили им дурную службу. За скандалом вокруг графа Калиостро последовал памфлет Екатерины II «Тайна противонелепого общества», в котором можно было разглядеть первые признаки приближающихся гонений. С подозрением окружение императрицы воспринимало и связи российских масонов с масонами Германии, Швеции, Англии. После пугачевского восстания императрица начинает с недоверием, а порой и с враждой относиться к идеям свободы личности и народного просвещения, революция во Франции лишь убеждает ее, что такого рода идеи могут представлять для монархии опасность.
К тому же в 80-х годах в Германии началось усиленное преследование тайных обществ, имевших отношение к масонству и иллюминатству. Их обвиняют в ужасных преступлениях, в стремлении низвергать троны, алтари, в отравлениях и убийствах. Хотя эти обвинения были голословными и никогда доказаны не были, они заставили Екатерину по-другому взглянуть на российское масонство.
Гонения начинаются с повышенного внимания к издательской деятельности в Москве Н.Новикова. Одновременно правительство стало преследовать и благотворительную деятельность новиковского кружка, под покровительством которого строились школы, больницы. В январе 1786 года появляется указ о передаче всех частных школ и больниц Приказу общественного призрения, которому также повелевалось наблюдать за всеми учреждениями новиковского кружка. Раздача Новиковым хлеба простому народу в голодном 1687 году послужила толчком к более энергичным мерам: последовало запрещение печатать в светских типографиях книги, относящиеся к церковному или священному писанию, запрещена их продажа в частных лавках, наконец, последовало запрещение отдавать Новикову университетскую типографию, что грозило совершенным прекращением издательской деятельности.
Все попытки обвинить Новикова в активности, наносящей вред Православной церкви, закончились ничем. Митрополит Платон, известный ревнитель ортодоксального православия, после бесед с Н.Новиковым писал императрице: «Я одолжаюсь по совести и сану моему донести Тебе, что молю всещедрого Бога, чтобы не только в словесной пастве, Богом и Тобой мне вверенной, но и во всем мире были христиане таковые, как Новиков».
В начале 1690-х годов Новиков был арестован и допрашивался сначала в Москве, а потом был доставлен в Шлиссельбургскую крепость. Одновременно началось следствие в отношении других членов новиковского кружка, которое в Москве вел князь Прозоровский. Допросу подверглись Гамалея, Поздеев, куратор Московского университета М.М.Херасков. Конфискованные книги в количестве более 18000 экземпляров были сожжены. Новиков провел в Шлиссельбургской крепости 15 лет.
Работы в масонских ложах в это время прекратились, и возобновились только по восшествии на престол императора Павла I, который в бытность Великим князем благоволил к масонам и даже был посвещен в высокие степени. На другой день после смерти Екатерины он освободил Новикова и всех, замешанных в этом деле; князь Куракин, князь Репнин, Баженов, Лопухин были вызваны ко двору и щедро вознаграждены.
Однако император, вопреки ожиданиям, не восстановил масонство в прежних правах. Лишь в начале царствования Александра I деятельность масонских лож была полностью легализована. Но Новиков и его последователи более не присоединялись к открыто действовавшим двум крупнейшим союзам — Великой Провинциальной Ложе и Великой Ложе Астрея.
Сам Новиков и поселившийся в его имении С.И.Гамалея много работали над созданием пятидесятитомной Герметической библиотеки, переписывая для нее наиболее важные масонские сочинения и считая своей главной задачей сохранение для последующих поколений духовного наследия масонства 70-80-х годов.
Масонские поиски «истинного христианства» того времени, столь увлекавшие Н.Новикова, И.В.Лопухина, С.И.Гамалея, И.П.Тургенева и других масонов, полностью лежат в русле концепции «достоинства христианства и недостоинства христиан», получившей широкое распространение в России в начале ХХ века. В поисках «истинного христианства» русским масонством XVIII века угадывается одно из основных тенденций внецерковного направления православно-христианского реформаторства XIX-XX века, стремившего обрести «истинное христианство» в дополнение к христианству традиционному, лежащему в русле официальной церкви. Именно здесь лежали истоки взглядов выдающихся русских философов-идеалистов конца XIX — начала XX веков, к трудам которых сейчас вновь обращается российская интеллигенция.
В 1822 году масонство вновь было запрещено, однако не исчезло. Либеральные идеи, принесенные в Россию масонством и популяризировавшиеся масонами, пустили глубокие корни в умах российской интеллигенции. Они остались в произведениях выдающихся русских писателей, публицистов. Именно они пронизывали либеральное движение конца XIX века в России.
1822 год историки считают не только годом запрета масонства в России, но и годом начала первой волны русской эмиграции. Многие из тех, кто не мог жить в обстановке реакции, покидали Россию и оседали в других странах Европы, главным образом во Франции, где вступали в ложи Великого Востока или Великой Ложи Франции. Перебравшись в страны с более либеральным режимом, они не теряли связей с друзьями и родственниками в России.
Несомненно, влияние масонства в России не исчезло, но значительно ослабло. И символично, что хватило трех лет, чтобы в общественной мысли страны возобладали идеи насильственного переустройства общества. Проповедь созидания сменилась проповедью разрушения.
В декабре 1825 года в Санкт-Петербурге произошел мятеж на Сенатской площади. Позднее революционеров-аристократов сменили революционеры-разночинцы, а за ними — марксисты, поставившие террор, насилие, сознательное разрушение общества на научную основу и сделавшие это своей профессией. Страна, скованная крепостным правом, отягощенная абсолютной властью царя, духовным соглядатайством Синода, не могла свободно развиваться. Лишенная возможности выбора, она двинулась по пути насилия, безумных и кровавых крестьянских бунтов, заговоров и террора. 

В начало текста

После Манифеста 1905 года

       Только после октябрьского манифеста 1905 года вновь появилась возможность свободно объединяться, создавать ассоциации. В 1906 году выдающийся русский ученый Максим Ковалевский, основатель и бессменный руководитель популярной в то время Русской школы в Париже, получил разрешение Великого Востока Франции на создание в России русских лож. Были открыты ложи «Возрождение» в Москве и чуть позднее — «Северная Звезда» в Санкт-Петербурге. В 1908 году «Северная Звезда» получила право самостоятельно открывать новые ложи без консультаций с Советом Великого Востока, а в 1910 году русские ложи формально отделились от французских, начав самостоятельную деятельность.
Однако обстановка, в которой действовали новые русские ложи, едва ли можно было назвать благоприятной. Все они находились под надзором полиции, поэтому не могли вести протоколы собраний и другие записи, ложи были малочисленными, связи между ними не поддерживались — члены одной ложи не могли знать даже названия другой.
В такой ситуации и речи быть не могло о нормальной, спокойной работе. Чувствуя постоянный пригляд охранки, ощущая постоянную угрозу стать орудием в политической игре, воспринимая это как реальную угрозу себе и своему движению, масоны неизбежно стали политизироваться. После отделения от французского Великого Востока они очень быстро отошли от соблюдения основополагающих правил (среди которых — абсолютный запрет обсуждать вопросы политики и религии), были отменены церемонии, ритуалы. Новое русское масонство по сути дела превратилось в секретный политический клуб, тесно связанный с кадетской партией, хотя сам лидер кадетов П.Милюков к масонству не имел никакого отношения.
Не случайно русские масоны того времени связали себя с кадетской партией. Ее идеологические постулаты — конституционное правление и власть закона — в наибольшей степени подходили масонам, мечтавшим о гармоничном, рациональном устройстве общества.
Добром это, конечно, не кончилось. Занявшиеся политикой масоны все больше и больше походили на заговощиков; усиление шовинизма на фоне неудач России в русско-японской войне и назревавшей Первой мировой войны добавляло им флер «изменников национальной идее». Кадетская партия, несомненно, сильно выиграла от близости к масонам, которые значительно обогатили идеологию конституционных демократов. Ведь не случайно в первом составе Временного правительства было десять масонов. Однако это уже ничего не могло изменить — умами владели идеи насильственного передела общества, носителями которых были стремительно набиравшие силу большевики и значительная часть эсеров.
В октябре 1917 года власть перешла в руки большевиков. В подавляющем большинстве масонам пришлось покинуть Россию, однако само масонство угасло не сразу. Оно продолжало существовать через мартинистов, деятельность Б.Г.Астромова, которому даже удалось создать в 1922 году «Генеральную Ложу Астрея». В 1925 году он в обмен на терпимость властей предложил свои услуги ГПУ, что не спасло, да не могло спасти ни его самого, ни его организацию. В 1926 году и он сам, и все члены ложи (21 человек) были арестованы и отправлены в лагеря, что в то время было вполне закономерно — в атмосфере массового террора и идеологической цензуры масоны, всегда выступавшие за свободное развитие личности, существовать просто не могли. 

В начало текста

Российские масоны сегодня

       На этом, однако, история масонства в России не закончилась. Едва успели пасть идеологические оковы большевизма, Вольные Каменщики вновь начали свои работы. В апреле 1991 года Великим Востоком Франции, в значительной степени сохранившим дух русского масонства, была учреждена первая в новой России ложа. Сегодня Вольные Каменщики собираются на свои работы в Москве, Санкт-Петербурге, Воронеже, Архангельске. В тиши своих импровизированных храмов они продолжают издревле заповеданный им труд духовного зодчества. 

 

 

 

  РУССКОЕ МАСОНСТВО

 

     Среди русских масонов существовало предание о том, что первая масонская

ложа в Росии была учреждена Петром Великим, немедленно по его возвращении из

первого   путешествия.   Сам   Кристофер   Врен,    знаменитый    основатель

ново-английского  масонства,  будто  бы  посвятил  его  в  таинства  ордена,

мастером стула в основанной Петром ложе был Лефорт, Гордон — первым,  а  сам

царь — вторым надзирателем.

     Предание это, лишенное какой  бы  то  ни  было  документальной  основы,

находит себе лишь косвенное подтверждение в том  высоком  уважении,  которым

имя Петра пользовалось среди русских  братьев  XVIII  века,  распевавших  на

своих собраниях известную «Песнь Петру Великому» Державина.  Оно  показывает

только, что  русские  масоны  сознательно  или  бессознательно  связывали  с

масонскими идеями преобразовательную деятельность  Петра,  «которая  была  в

России таким же нововведением в смысле цивилизации, каким масоны должны были

считать  и  свое  братство»   (Пыпин.   Русское   масонство   до   Новикова.

В.Евр.18б8г.,№ 6,стр.548.  Записка  о  масонстве  Л-ра  в.  Р.Стар.  1882г.,

сентябрь, стр.534.)

     Первое безусловно достоверное известие  о  начале  масонства  в  России

относится к 1731 году, когда, как гласит  официальный  источник,  английский

гроссмейстер Великой Лондонской ложи лорд  Ловель  назначил  капитана  Джона

Филипса провинциальным великим мастером «для всей  России».  Таким  образом,

первоначальное масонство пришло к нам, как и везде на континенте, из Англии,

но, разумеется, здесь еще не может  быть  и  речи  о  русском  масонстве,  и

Филипс, конечно, распространял орденское учение лишь в  тесном  кругу  своих

единомышленников, переселившихся в Россию.

     Этот кружок, по-видимому,  твердо  держался  в  течение  всего  периода

немецкого наводнения при Анне Иоанновне, так как уже 10 лет спустя (1740 г.)

английская Великая Ложа назначила нового гроссмейстера  для  России  в  лице

генерала русской службы Джеймса (Якова) Кейта. Может быть, к этому времени и

следует отнести случаи вступления русских людей в  масонский  союз:  недаром

русские братья считали именно Кейта основателем масонства в России.

     Более мы ничего не слышим об английском масонстве до 1771  года,  когда

была основана в Петербурге ложа Parfaite Union, которую английские источники

называют первой правильной ложей в России (Пынин. Хронологический  указатель

русских лож от первого введения масонства до запрещения его.  1731  —  1822.

СПБ.1873, стр.8).

     Таким образом масонство  в  России  начинает  развиваться  в  сороковых

годах, т.е. уже в царствование  Елизаветы,  хотя  все  еще  остается  чуждым

русскому обществу и вербует себе «адептов» главным образом  среди  немецкого

элемента в Петербурге, лишь изредка  привлекая  на  свою  сторону  некоторых

представителей русской знати, близко сталкивавшейся с иностранной жизнью, и,

может быть, вступавшей в «орден» во время пребывания за границей.

     Так, в 1747 году имел место известный допрос вернувшегося  из  Германии

графа Головина, в поступках  которого  Елизавета  «довольные  причины  имела

совершенно сомневаться», потому что  подозревала  его  в  не  совсем  чистых

сношениях с прусским королем. Так как Фридрих был  известен  за  ревностного

масона, то естественно, что Головин на допросе должен был  дать  откровенные

показания и о своей принадлежности к масонству. Кроме себя,  он  назвал  еще

графов Захара и Ивана Чернышевых, как «живших в оном де ордене».

     Любопытным свидетельством вполне легкомысленного отношения к  масонству

в те времена является история вступления в орден известного Ив.Перф.Елагина.

Впоследствии, ревностный масон и  провинциальный  великий  мастер  для  всей

России, Елагин вступал в братство «свободных каменщиков» (в 1750 г.)  только

из  любопытства  и  тщеславия.  С  одной  стороны  его  притягивала  к  себе

знаменитая масонская «тайна», а с другой —  возможность  общения  с  людьми,

«кои  в  общежитии  знамениты»  и  стояли  высоко  над  ним  «и  чинами,   и

достоинствами, и знаками».

     Не обошлось здесь и без «лестной надежды»  заручиться  покровительством

«друзей, могущих споспешествовать  его  счастью».  Ясно,  что  те  серьезные

внутренние побуждения, которые  заставляли  Елагина  впоследствии  искать  в

масонстве более глубокого содержания, тогда в  нем  еще  отсутствовали,  как

отсутствовали они и вообще в русском обществе.

     К 1756 году относится любопытное доказательство существования некоторой

связи между масонством и наиболее образованным слоем петербургской молодежи.

Имеется в виду показание Михаила Олсуфьева о масонской  ложе  в  Петербурге,

представленное императрице графом А.И.Шуваловым. В списке  к  «гранметрам  и

масонам» здесь причислено около 35 лиц, среди которых,  кроме  знатных  имен

Романа Воронцова (отца княгини Дашковой), Голицыных, Трубецкого  и  др.,  мы

встречаем   лучших    представителей    молодого    русского    просвещения:

АЛ.Сумарокова,  будущих  историков  —  князя  Щербатова  и  Болтана,  Федора

Мамонова, П.С.Свистунова и т.д. Участие этих лиц в масонской  ложе  является

верным доказательством того, что в конце  царствования  Елизаветы  масонство

начало  уже  укореняться  в  русской  почве,   давая   готовые   формы   для

идеалистических стремлений, впервые  пробуждавшихся  тогда  в  лучшей  части

молодежи.

     Путь, приведший к масонству главных представителей русской общественной

мысли,  был  у  всех  их  совершенно  одинаковым:  все  они   прошли   через

вольтерианство, испытали на себе всю тяжесть вызванного им душевного разлада

и  бросились  затем  искать  спасения  в  масонстве.   Мы   видим   Елагина,

«прилепившегося к писателям безбожным», «спознавшегося со всеми афеистами  и

деистами», которые, «пленив сердце его сладким красноречия  ядом,  пагубного

ада горькую влияли в него  отраву».  Мы  видим  Новикова,  находящегося  «на

распутий между вольтерианством и религией» и не имеющего  «точки  опоры  или

краеугольного камня, на котором мог бы основать  душевное  спокойствие».  Мы

видим Лопухина, только что дописавшего перевод главы  Гольбаха  и  в  порыве

«неописуемого раскаяния» вдруг предающего огню свою красивую тетрадку.

     Конечно, все  они,  подобно  Лопухину,  «никогда  не  были  постоянными

вольнодумцами», но первое впечатление от чтения безбожных  «ансиклопедистов»

действовало на них настолько ошеломляюще, что даже лучшие принимали  вначале

целиком новую веру. Но переход от старой  веры  совершался  слишком  быстро,

чтобы  быть  прочным  и  окончательным.  Скоро  заговорила  совесть,  и  при

добросовестных анализах своих мыслей и чувств молодое поколение приходило  к

тяжелому сознанию полного внутреннего разлада.

     Здесь-то и  пришло  на  помощь  забытое  масонство  с  его  мистической

религиозностью и «нравственными преподаяниями», с его «древним  любомудрием»

и «истинной наукой». Здесь  получила  успокоение  смущенная  вольтерианством

русская душа,  найдя  в  «ордене»  тот  «краеугольный  камень»,  на  котором

«основал свое  спокойствие».  Мало  того,  личная  трагедия  привела  лучших

русских людей  к  сознанию  общественной  опасности  и  сделала  их  истинно

интеллигентными  работниками,  боровшимися  против  общественного   бедствия

«злонравия»,  избрав  себе  орудием   религиозно-идеалистическую   философию

масонства.

     Вот  с  этого-то  момента  масонство  в   России   становится   русским

масонством, несмотря на иноземное его происхождение и иноземные формы,  даже

содержание его было  всецело  чужим,  но  оно  было  согрето  русским  духом

проснувшегося  национального  самосознания  и  потому  может  быть  по  всей

справедливости названо первым идеалистическим течением русской  общественной

мысли.

     Русские масоны  отзывались  о  тамплиерах  чрезвычайно  одобрительно  :

«Пышные церемонии рыцарства; кресты, кольца, эпанчи и родословные  поколенья

должны были произвести великое впечатление над  нацией  военной,  в  которой

одно токмо знатное дворянство работами нашими занималось… Между нами такая

воинская пышность не может быть неприятной, ибо все  члены  наши  предводили

батальонами и целыми армиями! Весьма приличествуют  и  кресты  оные  особам,

которые в общежитии таковыми знаками чести; украшены, или которые ничего так

жадно  не  желают,  как  получения  оных.»  (Ешевский.   Московские   масоны

восьмидесятых годов прошлого столетия. Соч., т. III, стр.484.)

     Поэтому  ложи,  принадлежавшие  к   тамплиеровской   системе,   нередко

вырождались в те «шумные празднества».

 

 

 

         После запрещения в 1822 г. Александром I тайных обществ русские поддан­ные приобщались к масонству во время пребывания за границей, и только в 1906 г. и позже некоторые из них сочли необходимым воссоздать масон­ские ложи на родине. Решающее значение при этом имели особенности данного периода истории России, общественной атмосферы того времени, эволюция взглядов интеллигенции и созданных ею в начале 900-х гг. политических партий.

         Уже обращалось внимание на то, что масонские ложи ехали воссоздаваться в условиях спада политической активности. Ни одна из партий не выдержала после поражения первой русской революции испытания на прочность, не избежала организационного кризиса, многократного сокра­щения численности, обострения внутренних противоречий. Некоторые либе­ральные партии прекратили существование. Все это порождало потреб­ность в новых формах связи и взаимодействия. Одновременно правитель­ство стремилось изолировать оппозицию, используя как репрессивные меры (отказ в юридической легализации оппозиционных партий, отстране­ние известных общественных деятелей от доступа к государственным и вы­борным должностям), так и апеллируя к традиционным ценностям и к ис­торической памяти народа (торжества по случаю 100-летия Отечественной войны 1812 г. и 300-летия Дома Романовых). Ответом сил, ориентирован­ных на либеральные ценности, и явилось возрождение масонства как исход­ного пункта в поисках иной модели и методов консолидации общества.

         Своеобразие этого ответа заключалось не столько в обращении к другой, более близкой интеллигенции духовной традиции, сколько в установке на элитарный тип объединения. По свидетельству Н. В. Некрасова, подтвер­ждаемому и другими источниками, — «за численностью организации не гна­лись, подбирали людей морально и политически чистых, а кроме того и больше всего — пользующихся политическим влиянием и властью». Отсюда необходимость выяснения персонального состава масонских лож — задача, трудно решаемая, ввиду узости круга источников. Авторы послед­них работ корректируют в сторону сокращения списки, составленные непрофессионально (Н. Берберовой и Е. Элбакян). Противоположная крайность — неоправданный скептицизм в отношении некоторых уже известных источников.

         Участники масонского движения, как правило, входили в те или иные партии или числились сочувствующими. В чем же был для них смысл вступления в новую и притом необычную структуру? Радикальная пропаганда, вытеснила из сознания интеллигенции мистическое представление о царе; его и заменило масонство, соблазнившее «эмоциональный, романтический ум Керенского». Но масонство привле­кало людей и совсем иного психологического склада. Неубедительна также оценка вновь появившихся в России масонских лож как разновидности модных в начале века «мистико-религиозных объединений». Политическая их роль вообще объявляется сомнительной. К тому же религиозность не входила в число обязательных тре­бований при посвящении в масоны, достаточно было заявить о терпимости к убеждениям других членов ложи, а масонская обрядность была сведена к ритуалу приема.

         Изучение индивидуальных судеб виднейших деятелей движения и моти­вов их тяготения к масонству позволяет подойти к решению общей пробле­мы соотношения масонства и политических партий. Разброс мнений на сей счет достаточно велик. Масонство в России квалифицировалось как «над­партийная либерально-буржуазная коалиция», «политическая организация нового типа», первоначальную, коалиционную доктрину которой сменила в конце концов доктрина масонского заговора,— взгляд, близкий ничем не подкрепленным рассуждениям Н. Н. Яковлева о единой заговорщической «сверхпартии», осуществлявшей «концентрированную волю» русской бур­жуазии. Получил распространение тезис о противоположности двух эта­пов в развитии русского масонства — до и после 1909 г., до тех пор, пока не были  «усыплены» ложи, возникшие под эгидой «Великого Востока Франции», движение «но­сило более или менее обывательский характер», тогда как на втором этапе, когда вновь созданные ложи вошли в объединение «Великий Восток наро­дов России», оно политизировалось. Высказывалось также мнение, что это был переход от «настоящего», надлежащим образом оформленного масон­ства, к политическому «квазимасонству», которое по этой причине не заслуживает внимания.

         Между тем в ложах «Великого Востока народов России» видное положение занимали те же деятели, что и в ранних ложах: С.А. Балавинский, Ф.А. Головин, С.Д. Урусов, А.М. Колюбакин, В.П. Обнинский. А.И. Браудо, Н.В. Некрасов, В.А. Степанов и другие. И на первом этапе движения они не были «обывателями» — так же, как инициатор возрожде­ния масонства в России М.М. Ковалевский — депутат I Государственной думы, лидер Партии демократических реформ; его многообразная общест­венная деятельность всегда имела политическую окраску.

         Когда кадет-эмигрант И.В. Гессен пренебрежительно заметил в своих воспоминаниях, что Ковалевский «возглавлял массу всяких десятистепенных организаций», он вольно или невольно абстрагировался от российских условий начала века. С момента открытия в Париже Русской высшей школы общественных наук Ковалевский стремился сблизить поли­тические группировки, способные, как ему представлялось, «действовать на общей почве». Отчуждение между ними он считал скорее недоразумением, чем результатом неустранимых разногласий. После распада Партии демократических реформ он снова пытался найти внепартийные формы объеди­нения оппозиционных сил, организовав совещания их представителей.

         В Партию демократических реформ входил и С.Д. Урусов. После ее фактического самороспуска в конце 1907 г. ни в какую другую партию он не вступил, но это также не было уходом из политической жизни. По словам весьма осведомленного А.Я. Галперна, Урусов был «душой (масонской) организации, главным ее инициатором и организатором». Факты его биографии указывают на связь между признанными нравственным авторитетом Урусова, судьбой Урусова-политика и его положением в масонстве.

         В 1905 г. Урусов был привлечен С.Ю. Витте к переговорам, которые тот вел после издания манифеста 17 октября с либеральными деятелями о вхож­дении их в правительство. Роль Урусова в этих переговорах приходится признать несколько двусмысленной. Еще недавно чиновник, он не мог рассматриваться в тот момент наравне с другими либералами как общественный деятель; вначале его прочили на пост министра внутренних дел, но в ходе переговоров было регионе, что он недостаточно для этого компетен­тен. Позднее он утверждал, что сам отказался занять этот пост, так как не надеялся получить всю полноту власти. Взамен Урусова Витте предложил кандидатуру П.Н. Дурново, дружно отвергнутую либералами, и только Урусов ее поддержал. А.И. Гучков даже считал, что Урусова специально пригласили, «чтобы убеждать нас, что Дурново вполне приемлем, что он совсем не такой страшный реакционер, как его рисуют», и Урусов «очень горячо его отстаивал… Эта защита, однако, не подействовала на нас…».

         Переговоры, как известно, ни к чему не привели. В.М. Голицын (бывший московский городской голова, позднее прогрессист) записал тогда в дневнике: «Неизбежный П.Н. Дурново временно поставлен во главе министерства внутренних дел. Желающих помогать Витте не оказывает­ся». В течение четырех месяцев Урусов занимал должность товарища министра при Дурново; в начале 1906 г. он вышел в отставку, затем был избран в I Государственную дума и вступил в Партию демократических реформ. Всероссийскую известность он приобрел единственной речью на заседании Думы 8 июня 1906 г., в которой разоблачил участие Департамен­та полиции в погромной агитации (на основе сведении, полученных от бывшего директора этого департамента, мужа сестры Урусова А. А. Лопу­хина). Вполне вероятно инициативное участие Урусова в первой попытке (в мае 1908 г.) передать заграничному руководству эсеров информацию, разо­блачавшую Азефа и также исходившую от Лопухина. В том же году его приняли в масонскую ложу «Возрождение», и, по свидетельству Д.О. Бебутова. «он с полным откровением рассказал всю свою жизнь, все пережитое им во время службы в министерстве внутренних дел, будучи товарищем министра… Он был страшно сосредоточен… И вид и голос его были удивительно искренние.

         Вскоре после этого Урусов отбыл трехмесячный срок тюремного заключения по делу о Выборгском воззвания, хотя в совещании депутатов распущенной Думы не участвовал. 5 июля 1908 г. староста заключенных думцев в Таганской тюрьме московский кадет и также масон А.Р. Ледницкий писал от их имени Урусова: «Вы здесь лишь потому, что пожелали разделить общие лишения, общую ответственность… Вы вплели в венок традиций аристократического рода воспоминание о тюрьме как награде для народного избранника! Оно властно скажет грядущим поколениям, что в определенные минуты народный представитель о себе не смеет думать!» «Вы разделили с нами ответственность, которой могли по всей справед­ливости избегнуть»,— вторил И.И. Петрункевич. Эти отзывы были равно­значны общественной реабилитации после истории с зашитой Урусовым Дурново. Ледницкий выражал уверенность, что таким же образом относит­ся к Урусову все «русское общество». На деле от него отвернулось боль­шинство громких аристократических фамилий Москвы; как вспоминала его дочь Софья, они не пожелали «иметь с моим отцом и его семьей ничего общего».

         В отличие от Ковалевского и Урусова Обнинский был левым кадетом и республиканцем, находившимся в постоянной оппозиции к кадетскому руководству. Как «выборжец» он также ощущал свою невостребованность (старания кадетов добиться отмены запрета для осужденных за Выборгское воззвание на деятельность в государственных и легальных общественных структурах успеха не имели). Книгу «Последний самодержец», изданную анонимно в 1912 г. в Берлине на средства Бебутова, Обнинский, написал в имении Урусова Расва: по словам Урусова, тогда он тоже разделял «со многими искателями лучшего для России государственного порядка» враж­дебное чувство в отношении Николая II.

         Немало было и либералов, самокритично оценивавших свое членство в партиях оппозиции. «Имею глупость записаться в «кадетскую» пар­тию»,— признавался себе уже в 1906 г. Л.И. Сумбатов-Южин. В мос­ковскую масонскую ложу «Возрождение» его приняли в числе первых. Из партии он. однако, не вышел, проигнорировав циркуляр, запрещавший артистам императорских театров состоять в недегализованных партиях. Но при этом он оставался, по словам его биографа, «нетипичным кадетом». Главную задачу партии он видел в создании и соблюдении правил по­литической борьбы, которые исключили бы «позорный способ решения великих задач государственной жизни человеческой кровью и братоубий­ственной резней» ^№, Этим же мотивировал необходимость масонства в Рос­сии Н.Н. Баженов (один из старейших масонов — с 80-х гг. XIXв.): «Рас­пространение нашего братства в России и именно в эту историческую минуту я считаю чрезвычайно важным, необходимо противоядие [от] оже­сточенной классовой борьбы, в которой может погибнуть то немногое, что [составляет] русскую культурную организацию»,— писал он в 1907 г. Сумбатову-Южину.

         С отрицанием «позорных способов» борьбы связывалось недовольство стилем внутрипартийных и межпартийных отношений, преобладанием в обществе конфронтационного типа политической культуры. Фанатичная непримиримость к инакомыслию и к инакомыслящим всегда отличала революционеров; не менее определенно выраженной была она на правом фланге общественности. Но должной терпимости, по мнению современников, не наблюдалось и в либеральной среде. Имея это в виду, Голицын записал в марте 1912 г. в дневнике: «В русских встречается так редко, что, можно сказать, что мы им не обладаем, — уважение к своим противникам — как к их чтениям, так и к самим личностям их. Слушая наши разговоры, кажется, будто каждый из нас считает тех, кто не разделяет его мнение о чем бы то ни было, мошенниками, а кроме того, несогласие с мнением своим почитает личной обидой… У нас нет человека, который для оценки других людей не имел бы двух мер — одной для себя и своих близких, другой — для всех прочих. Эта двойственность проявляется по отношению ко всему — образу мыслей, чувствам, деяниям, поступкам и т. д.».

         Как видно из фактов биографий этих и других деятелей, возрождение масонства произошло не в последнюю очередь на почве неудовлетворенности имевшимся к тому времени опытом многопартийности. Она прояв­лялась главным образом на флангах основных партий, во второстепенных, быстро распавшихся партиях, в околопартийной среде. Российское масонст­во начала XX в. не могло быть поэтому механическим возвращением к масонству столетней давности. Участники этого движения видели образец подлинно братских отношений позади, но не в столь далеком прошлом — на ранней стадии формирования новейшей оппозиции, до оформления политических партий. Многие ностальгически вспоминали опыт Союза освобождения — организации, жестко не связывавшей сторонников разных политических ориентации.

         Обращаясь к полузабытой масонской традиции, либералы хотели переломить или хотя бы ослабить тенденцию к разъединению. Новейшее масон­ство было, следовательно, не столько надпартийной организацией, которую можно поставить в один ряд с прочими политическими образованиями тех лет, сколько средством внедрения в общество идеи согласия и компромисса через создание «братского союза». Принципы масонства, приспособленные к обстановке, сложившейся в результате революции 1905-1907 гг., и проти­вопоставленные нетерпимости и фанатизму, должны были, по мысли тех, кто воссоздавал масонские ложи, приостановить дробление сил оппозиции.

         Важнейшие урок революции видел в этом Обнинский. Объединение оппозиции, писал он в книге «Новый строй», обеспечило бы победу над старым строем без «потрясений, подобных недавно пережитым»; «объединившись в общем чувстве недовольства и раздражения, легко уговориться и о способах к его устранению». Книга была написана в обстановке развернувшейся в правой печати антимасонской кампании.

         Поэтому публично Обнинский отрицал наличие в России почвы для воссоздания масонского ордена (хотя и признавал, что есть несколько русских, состоящих членами иностранных масонских лож), но подчеркивал, что существуют «другие пути объединения». По-видимому, такая формулировка была не просто способом скрыть правду, но и косвенным указанием на невозможность буквально копировать западное масонство. Высмеивая черносотенцев, объявлявших масонство главной движущей си­лой всех революций, Обнинский в то же время отмечал некоторое его влияние на ход европейской истории, поскольку это — «учение, основанное на любви к человечеству вообще, а к страдающей его части в особенности, учение, призывающее к свободе, равенству и братству, учение, отвергающее кровавые способы борьбы и вообще мирное».

         Вербуя в масонскую организацию новых членов, ее адепты мотивировали необходимость участия в ней потребностью межпартийного общения и установления отношений доверия между всеми сторонниками превраще­ния России в правовое государство. Не отрицали такой необходимости и те, кто отказался вступить в масонскую организацию. «Объединению оппозиции всегда сочувствовал, — можно сказать, идея эта была моим детищем, но не в отживших формах масонства, только смешных и нелепых в наше время», — писал знаток истории масонства С.П. Мельгунов; новей­шие масоны, считал он, «занимаются масонской эквилибристикой, ничего в ней не понимая».

         Идею консолидации либеральных сил пропагандировали также прогрессисты, трактовавшие прогрессизм как движение, не предполагающее непременно образования единой партии. Предлагалась тактика блоков и соглашений, она была успешно применена либералами в ходе кампании по выборам в IV Государственную думу. Прогрессистов поддержал жив­ший тогда в Киеве, но по-прежнему авторитетный в Москве общественный деятель Д.Н. Шипов: «Пока не объединятся на почве взаимного доверия и уважения все прогрессивные силы, до тех пор не разрешится пережива­емый кризис», — писал он 24 мая 1912 г. М.А. Стаховичу. Как вспоминал Шипов впоследствии, устранившись с 1911г. от активных политических выступлений, он, однако, считал своим долгом «посильно содействовать осуществлению всякого рода попыток объединения в стране всех прогрес­сивных элементов». Наибольший отклик эта идея нашла у московских кадетов. От их имени Н.И. Астров заверял Шипова, что «московское настроение не только благожелательно относится к совместной работе с прогрессистами, но убежденно хочет этой работы».

         Красноречивый жест сделали прогрессисты во время празднования 50-летия «Русских ведомостей», пожертвовав в фонд этой газеты самые значительные суммы (по 1000 руб. С.И. Четвериков, Коновалов и П.П. Рябушииский и 300 руб. редакция «Утра России»}. Но найти основу для объединения, удовлетворяющую всех либералов, было непросто. Идеологическая аморфность прогрессизма сознавалась и его сторонниками. Голицын записал 8 апреля 1912 г. после встречи у Рябушинского с прогрессистами И.Н. Ефремовым, Н.Н. Львовым и Л.Н. Новосильцевым: «Мно­го дельного было говорено, но все это как-то расплывчато». До определенного момента прогрессисты высказывались против разработки собственной программы на том основании, что программные оттенки не столь важны и важнее проявлять терпимость к индивидуальным воззрением. Это стремление, как бы его ни оценивать, по крайней мере, не менее существен­но для всесторонней характеристики прогрессизма, чем обычно отмечаемое их соперничество с кадетами и намерение создать классовую партию буржу­азии (социальный состав ЦК и думской фракции прогрессистов не дает оснований говорить о кардинальном отличии этой либеральной партии от других). Оформление прогрессистов в конце 1912 г. в партию не означало их отказа от изначальной установки на наведение мостов между различными оппозиционными силами.

         Особенности прогрессизма все же вызывали некоторую настороженность у лидеров кадетов, опасавшихся утраты партийной самостоятельности. Это проявилось при обсуждении в 1912 г. в кадетском ЦК вопроса о возможности избирательного соглашения с прогрессистами. Признавая, что группа московских прогрессистов-промышленников имеет связи и влия­ние на местах, участники обсуждения (А.А. Корнилов, Колюбакин, П.П. Милюков и другие) указали, что прогрессисты «боятся партийности как огня». Столь же убежденно и полемично высказался на этот счет годом позже Д.И. Шаховской (хотя и он стал масоном): «К созданию партии к.-д. я всегда шел твердо и не раскаиваюсь в этой деятельности, совершенно не согласный с тем, будто мы слишком рано разгородились по партиям. Без партий ответственная политическая деятельность невозможна, а деятель­ность политическая у нас идет полным ходом, хотя на пути и нагроможда­ются большие камни и еще больше — разного хламу».

         Самым трудным оказалось отыскать пути сближения с социалистами. При этом прогрессисты считали желательным и возможным преодоление раскола в РСДРП Газета «Утро России» одобрительно цитировала меньшевистский журнал «Наша заря», который объяснял этот раскол действи­ями партийных вожаков, преследующих «не интересы рабочих масс, а свои узкие, кружковые цели» ²⁹. Надежды на примирение большевиков и мень­шевиков питали и некоторые кадеты-масоны. В 1911 г. Бебутов заключил договор с правлением германской социал-демократии о передаче принад­лежавшей ему библиотеки в Берлине русским социал-демократам при ус­ловии, что они объединятся. Если учесть, что в 1910 г. состоялся объедини­тельный пленум ЦК РСДРП и что усилия по восстановлению единства РСДРП предпринимало вплоть до 1914 г. Международное социалистичес­кое бюро, ирония А.Я. Авреха по поводу договора не достигает цели; этот факт не был ни чем-то из ряда вон выходящим, ни выражением всего лишь индивидуальных особенностей Бебутова. Примирение большевиков и меньшевиков не состоялось, но далеко не сразу В.И. Ленину и его  сторонникам удалось переломить «примиренческое» настроение среди рядовых социал-демократов, выражением которого были проекты проведения общепартийной конференции, издания в Петербурге нефракционной рабо­чей газеты, «уклоны» от линии «Правды» в Москве и ряд других фактов.

         Во время избирательной кампании по выборам в IV Государственную думу в Москве кадеты и прогрессисты устроили в доме председателя московского отдела Русского технического общества К.К. Мазинга встречу с рабочими-выборщиками (все они были социал-демократами), интересуясь их реакцией на политические события. Вслед за тем они оказали содействие в избрании депутатом от рабочих Р.В. Малиновского, чью кандидатуру выдвинул большевистский ЦК и одобрил московский объединенный со­циал-демократический комитет, состоявший как из меньшевиков, так и большевиков.

         В социалистической среде объединительную активность, в том числе масонскую, проявляли чаше внефракционные социал-демократы и околосоциалистическая интеллигенция (что, однако, не свидетельствует в пользу легковесного обобщения Берберовой: социалисты якобы входили в масон­ские ложи лишь тогда, когда от их революционности и социализма «оставались только следы».

         Подобно лидеру прогрессистов и члену думской ложи Ефремову, который обосновывал тактику прогрессистов тем, что «при явном индивидуализме русских людей, отсутствии у нас законченной кристаллизации поли­тических течений было бы неправильно замыкать их в тесные рамки строго определенных политических партий», беспартийные социалисты Е.Д. Ку­скова и С.Н. Прокопович рассматривали масонство как способ «вычис­тить» «антисемитскую и голую в смысле политическом среду», ибо «9/10 русских людей были не только беспартийны, но они ненавидели партии и партийность». Преимущество масонства они видели в том, что его участников объединяла лишь «духовная связь»,— так же, как участников Союза освобождения, где не было «партийной диктатуры». Сами они поэтому предпочли — после пребывания последовательно среди народни­ков,  марксистов  и  кадетов (до   1906 г.) —  беспартийность  и  масонство, выдвигавшее на первый план этическую составляющую общественной де­ятельности.

         В мае 1908 г. Обнинский встречался в Париже с Г.В. Плехановым и Ф.И. Даном, сообщив им, что в Москве возник межпартийный кружок, в который вошли представители левых кадетов, Партии демократических реформ, народные социалисты, трудовики, эсеры, меньшевики и беспартийные левые. «Входным билетом», в кружок была «непримиримость к сущест­вующему правительству». Полагая тогда, что новая «буря», способная смести монархию, будет самое большее через два года, Обнинский считал необходимым, чтобы все эти партии сговорились насчет образа действия в решительный момент, а пока занялись дискредитацией правительства, поставляя друг другу разоблачительные материалы. Плеханов и Дан от­ветили, что всегда сочувствовали идее объединения, но то, что предлагает Обнинский, преждевременно; для них было бы приемлемо превращение кружка в клуб для обмена мнениями, взаимного осведомления и т. п. — без обязательных решений и подчинения меньшинства большинству. Видимо, кружок просуществовал недолго; по предположению Николаевского, не только Обнинский, но и часть других членов кружка была уже тогда близка к масонству.  

         Высказывалось мнение, ничем, однако, не подкрепленное, что как раз в результате этих контактов стал в том же году издаваться при содействии масонов московский меньшевистский журнал «Возрождение». Очевидно, что простое совпадение названий журнала и масонской ложи не может служить тому доказательством. Новый шаг к сближению с левыми парти­ями Обнинский сделал позже, в начале 1913 г., организуя вместе с А.К. Дживелеговым бюро провинциальной печати «Пресса», чтобы снаб­жать газеты в провинции статьями столичных публицистов — от прогрес­систов до социал-демократов (раньше в Москве действовало партийное бюро, распространявшее статьи только кадетов). В Петербурге депутаты IIIДумы Некрасов, Н.К. Волков и В.А. Степанов — так же, как и Обнин­ский, левые кадеты — предложили в 1910г. войти в масонскую ложу председателю думской социал-демократической фракции Н.С. Чхеидзе, ко­торый в свою очередь привлек в нее другого депутата-меньшевика Е.П. Гегечкори.

         Объединительную направленность имела также предпринятая в 1912 г. по инициативе М. Горького попытка реорганизации петербургского журна­ла «Современник». Разочаровавшись к тому времени как в меньшевистских, так и в большевистских заграничных вождях, Горький хотел превратить «Современник» во внепартийный социалистический орган на основе со­глашения между старой, либерально-народнической редакцией журнала и рекомендованными им социал-демократами. Предполагалось включить в редакцию Н.К.Муравьева, В.В.Вересаева, А.Н. Потресова и привлечь к сотрудничеству М. Павловича, М.Н. Покровского, Г.В. Цьшеровича, В.Базарова и И.И. Скворцова-Степанова. В свои планы Горький посвятил сотрудничавшую в «Современнике» Кускову, которую давно знал через ее подругу Е.П. Пешкову.

         Советские литературоведы доказывали, что Горький учел ленинскую критику его намерения создать «журнал без направления». В действительности Горький продолжал настаивать на внепартийности журнала; дос­таточной базой для литературного объединения было бы, по его мнению, признание социализма в культуре, федерализма и широкого областного самоуправления.

         Соглашение тем не менее не состоялось: редактор «Современника» Е,А. Ляцкий показался социал-демократам «человеком, совершенно лишенным лица, безидейным», а Ляцкого смутила нетерпимость Скворцова-Степанова; даже Потресов, которо­го Ляцкий считал человеком «в высокой степени ценным и необходимым для журнала», обнаружил «дух некоторой нетерпимости». «Они меньшеви­ки и внепартийность для них зарез»,— писал Ляцкий Горькому. На основа­нии полученной от Ляцкого информации Горький пришел к выводу, что,  превратить   его   в   фракционный   орган   и   «насадить   меньшевистскую скуку».

         Вывод этот был все же чрезмерно категоричен. Известно, что позже петербургские масоны очень хотели привлечь в «литературную ложу» Потресова, «но к нему не нашли никаких ходов». Некоторые из тех, на кого рассчитывал Горький, приняли затем участие в других начинаниях объединительного характера, в том числе связанных с масонством.

         Справедливо отмечалось, что проблема отношений между большевизмом и масонством все еще остается до конца непроясненной. Из источ­ников, позволяющих судить об этом, наиболее содержательна переписка Скворцова-Степанова с Лениным по поводу совещаний представителей либеральных и социалистических партий, созванных весной 1914 г. в Москве по инициативе прогрессиста Коновалова. Предполагалось достичь соглаше­ния о координации направляемых этими партиями антиправительственных выступлений, чтобы предотвратить новый «государственный переворот» сверху, наподобие третьеиюньского, и заставить правительство осущест­вить в полном объеме обещания манифеста 17 октября — задача, равно­значная лозунгу «защиты конституции», под которым кадеты и прогрес­систы выступали на выборах в IV Государственную думу. По партийному составу участников и характеру предполагаемой деятельности совещания почти ничем не отличались от того московского кружка, о котором рас­сказал Обнинский в 1908 г. Плеханову и Дану.

         На этот раз отклик по крайней мере московских меньшевиков был почти безоговорочно положительным: «Всякие такие совещания являются для нас безусловно желательными, совершенно независимо от того, в какой степени исполнятся надежды, которые мы на них возлагаем», но нужно стремиться, чтобы они вылились, в практические действия, а «не стали просто политической игрой, радикальными разговорами».

         После того, как в 1957 г. в советской печати впервые были упомянуты «коноваловские» совещания, а затем А. М. Володарская опубликовала в 1959 г. указанную переписку,— меньшевик-эмигрант Г. Я. Аронсон оце­нил совещания как «акцию масонов» и указал, что «среди большевиков, как и среди социалистов других толков, были масоны». Он же первым публично назвал масоном Скворцова-Степанова. В советской литературе история совещаний никак не связывалась с масонством, а биографы Скворцова вообще предпочитали обходить этот странный с их точки зрения эпизод молчанием. Лишь в 1972 г. В. И. Старцев заметил, что, созывая совещания, Коновалов руководствовался директивой руководящего органа масонской организации, но никаких фактов в подтверждение этого не привел.

         Несмотря на то, что замысел и ход совещаний уже не раз освещались исследователями, невнимательное прочтение документов авторами ряда  работ, особенно посвященных масонству, приводит к произвольным утверждениям, искажающим реальную картину событий и явно преувеличива­ющим возможности масонского движения. Сообщается, что Коновалов то ли действовал с ведома Ленина, то ли связался через Скворцова-Степанова с революционными кругами; что Скворцов-Степанов направил письмо Ленину о совещаниях, выполняя «директиву» Коновалова, чуть ли не продиктовавшего письмо, а сами совещания были ничем иным как перего­ворами между «братьями» — Скворцовым и Коноваловым; последний выступил на совещаниях с «эксцентричным предложением» «оказать финансовую поддержку Ленину», и, таким образом, через большеви­ков, входивших в масонскую ложу, российское масонство давало Ленину деньги; возможно, наконец, что сам Ленин был причастен к масонству.

         В последнем случае, кроме ссылки на «масонские» деньги, приводится вовсе смехотворный аргумент — контакты Ленина в эмиграции с масонами-социалистами П. Лафаргом (бывшим масоном), К. Гюисмансом и Э. Ваидервельде, что, видимо, оценивается, исходя из априорного тезиса о большей прочности масонских связей по сравнению с партийными, как нечто более существенное, чем какие-либо другие мотивы, определявшие действия  вождя большевиков. Все это побуждает заново рассмотреть весь комплекс фактов, которые сам Коновалов ретроспективно охарактеризовал как поиск им и его единомышленниками поддержки со стороны радикалов, а Ленин рассматривал как способ подтолкнуть либералов к активному содействию революции.

         Об участии в российских масонских ложах некоторых, хотя и немногих, большевиков имеется ряд скупых, но вполне определенных свидетельств: Мельгунова, масонов И.Н. Майн она, В.А. Оболенского, Кусковой, Некра­сова, Гальперна, а также Т.А. Бакуниной-Осоргиной, причем трое послед­них назвали персонально Скворцова-Степанова. Видимо, его и С.П. Середу подразумевала Кускова, когда сообщила в 1955 г. в письме к Л.О. Дан, что «знала двух виднейших большевиков, принадлежавших к движению», и уве­рена, что они «тайну соблюли». Бакунина-Осоргина ссылалась на письма к ней Арсеньева, который слышал от Вересаева, что Скворцов был принят в ложу в его присутствии Урусовым. Произошло это, согласно воспоминаниям Гальперна, примерно летом-осенью 1915 г. (сомнительно, однако, что Скворцов, наряду с Головиным, Урусовым, Обнинским и Ф.Ф. Кокошкиным. становится с этого времени наиболее видным членом масонской организации в Москве). Запись в днев­нике Мельгунова насчет большевиков-масонов датирована 26 апреля  1915 года.

         О достоверности этих свидетельств говорит и упоминание Вересаева, которого Скворцов-Степанов знал со второй половины 90-х гг. XIX в., когда его выслали в родной город Вересаева Тулу; в Москве, куда писатель переехал в 1903 г., их общение возобновилось. Вересаев оказывал социал-демократам финансовую поддержку, пытался издать «Капитал», переведенный в 1907-1900 годах Скворцовым и Базаровым, способствовал из­данию другого перевода Скворцова — книги Р. Гильфердинга «Финансо­вый капитал».

         Приему Скворцова-Степанова в масонскую ложу в 1915 г. предшествовали довоенные его контакты с либералами — не слишком дружественные, но сыгравшие свою роль как некий подготовительный этап. Сам он в свое время входил в Союз освобождения и еще раньше, в 1894 г. был замечен полицией в сношениях с Шаховским. В ноябре 1908 г. Вересаев — член правления Московского литературно-художественного кружка — привел его в этот клуб интеллигенции, на диспут в заседавшем здесь Обществе свободной эстетики, где, по словам Андрея Белого, можно было встретить и людей «из буржуазии (любителей, меценатов, модников с модницами или просто людей общества)»; ему «запомнились Рачинские, Щукины, Бахрушин, Морозов, Обнинский». До 1909 г. председателем дирекции кружка был Сумбатов-Южин, на диспуте председательствовал Баженов.

         Согласно рассказу Вересаева, вслед за приехавшим из Петербурга докладчиком Д.В. Философовым А. Белый мрачно обрисовал состояние русской литературы, которая «сплошь, продалась»; ему возразил Скворцов, заявивший, что русская литература — это Лев Толстой, Короленко и Горький, они никому не продались, и «когда Скворцов кончил, раздались аплодисменты, какие редко слышал этот зал». Описывая тот же диспут, Белый не упомянул ни Вересаева, ни Скворцова; он утверждал, что в своем выступлении «коснулся продажности девяти десятых нашей прессы», то есть  имел в виду исключительно журналистов, против чего Скворцов вряд ли возражал бы.

         В августе-сентябре 1910 г. Скворцов-Степанов впервые встретился с Коноваловым. Заочно они уже были знакомы, по крайней мере начиная с конфликта в конце 1909 г. между Скворцовым и редакцией газеты «Утро. России», членом совета которой был Коновалов. В статье «Капитал и газеты» Скворцов назвал «Утро России» газетой «прогрессивного политического разврата», а сообщение в ней об исключении Горького из РСДРП, почерпнутое из иностранной прессы (что послужило причиной конфликта) — «провокационно-шпион­ской ложью». Тем не менее при личной встрече большевик и прогрессист произвели друг на друга благоприятное впечатление. Обсуждались близкие тому и другому экономические вопросы: состояние российской промышлен­ности, тяжелой и текстильной, положение крестьянства. Скворцову Конова­лов был интересен как крупный предприниматель с развитым сознанием интересов своего класса, Коновалову было важно, что его собеседник представляет партию, влиятельную среди «активной силы», какой являют­ся, как показал 1905 год, рабочие, среди которых либералам не удалось приобрести сколько-нибудь значительное число сторонников. Нет ничего удивительного в том, что, собирая в 1914 г. совещания оппозиции, Конова­лов вспомнил Скворцова, только что вернувшегося в Москву из ссылки.

         «Коноваловские» совещания проходили 3 марта 1914 г. в доме Конова­лова и на следующий день в доме Рябушинского. Подобие конспирации не помешало проникнуть на совещания агенту охранки И, Я. Дриллиху. Со­гласно его отчетам, всего собралось 27 человек — почти все лидеры москов­ских кадетов, прогрессисты, левые октябристы, народные социалисты, а также игравшие ту или иную общественную роль адвокаты, врачи, инженеры и т. д.; от левых партий также участвовали исключительно «ин­теллигентские элементы». 20 человек из 27 вошли в образованный на втором совещании Информационный комитет. Осведомитель охранки на­звал лишь семерых: Скворцова-Степанова, меньшевиков В. Н. Малянтовича и А. М. Никитина, нефракционного социал-демократа Прокопопича, прогрессистов Коновалова, Рябушинского и Н. Д. Морозова; как участник совещаний назван близкий к меньшевикам Муравьев. Вероятно, была там и Кускова. Более, чем вероятно и участие кадетских деятелей-масонов, хотя поручиться, что масонами были все 20 человек, нельзя.

         Имя еще одного участника совещаний можно установить, основываясь на письме Скворцова-Степанова Ленину. Излагая свои намерения, он меж­ду прочим сообщил: «Чтобы до известной степени подготовиться к возмож­ным в будущем нападкам меньшевиков, я провел в совещания крупного литератора-художника, с большим уклоном к меньшевикам, но совершенно внефракционного. Он известен как до щепетильности корректный человек и пользуется таким уважением, что его свидетельство будет вполне достаточно: в случае нужды он заявит, конечно, как я держался на встречах, и было ли допущено с моей стороны что-либо такое, что следовало не допускать». Из всего сказанного выше ясно, что Скворцов нарисовал точный портрет Вересаева.

         Ленин, для которого указание на внефракционность было наихудшей аттестаций, а ссылка на уважение общественности не имела цены, обрушил­ся в ответном письме на неизвестного ему «литератора-художника»: «Я думаю, что сии господа абсолютно иначе понимают корректность, чем мы… Они не способны понять, что значит предать рабочих буржуазии». Приглашение на совещания «интеллигентика, неспособного отличить бур­жуазию от ее антипода», Ленин счел ошибкой. Однако маловероятно, что Скворцов учел его мнение и взял приглашение, одобренное уже устрои­телями, обратно.

         Примечательно, что, протестуя так остро против приглашения Вересаева, Ленин не оспорил нежелание Скворцова поставить в известность о   совещаниях,   организованных   Коноваловым,   большевиков-депутатов  Государственной думы: оба они считали контакты с либералами слишком деликатной темой, чтобы посвящать в нее партийцев-рабочих, которые могли усомниться в «последовательном марксизме» большевистских вож­дей, проповедовавших недопустимость таких контактов и тем более со­глашений.

         За месяц до совещаний московские кадеты уже обсуждали возможность общественного отпора правительству в случае резкого поворота вправо, например, изменения Основных законов в сторону ограничения прав Думы. Собравшиеся обвиняли думскую кадетскую фракцию в бездеятельности и соглашались с прогрессистами в том, что одной из причин слабости оппозиции является национальная и партийная рознь. Вместе с тем они заявили, что информационные совещания с участием внепартийных элемен­тов не должны быть средством создания новой организации.

         Наконец, план Коновалова, предполагавший соглашение с левыми партиями и давление на правительство с помощью «эксцессов революционного характера» (заведомо невозможных без левых) соприкасался с позици­ей петербургских левых кадетов и масонов Некрасова и Колюбакина. По мнению последнего, в это время «стало возможнее то, что делалось а «Со­юзе освобождения»,— вплоть до посредничества либералов в деле прими­рения большевиков и меньшевиков. Некрасов на следствии 1921 г. показал, что в последние годы перед революцией встречи социал-демократов и эсе­ров с левыми кадетами и прогрессистами происходили неоднократно, и сам он был одним из связующих звеньев между ними. Ссылка на Скворцова-Степанова, который мог бы подтвердить его показания, позволяет думать, что Некрасов был в курсе и планов проведения первой, московской встречи 1914 года. О масонской организации в этих его показаниях ничего не говорилось — вероятно, не только потому, что вопрос о масонстве Некра­сова не интересовал тогда следователей, но и потому, что для самого Некрасова эта сторона дела не казалась существенной.

         Что касается вопроса о субсидировании большевиков (для проведения партийного съезда), то этот вопрос вовсе не занимал на совещаниях 1914 г. первостепенного места. Поставил его не Коновалов, а Скворцов-Степанов по поручению Ленина. Не преминули воспользоваться совещаниями с той же целью и социалисты других оттенков; в связи с угрозой ужесточения законодательства о печати Прокопович предложил образовать отделение политического Красного Креста — фонд прогрессивной печати для оплаты штрафов, налагаемых на левые газеты. Деньги должны были дать кадеты и прогрессисты, а в роли руководителей фонда выступили бы социал-демократы и народники, «как ближе стоящие по действительным связям к народу». Агент охранки допускал также, что «участие Прокоповича обойдется для кадетов в известную сумму, которую сорвут с них на какое-либо литературное социал-демократическое предприятие меньше­вистского толка».

         Ничего экстраординарного в такого рода обращениях не было; по подсчетам А. В. Островского, количество «кредиторов революции» — представителей крупного капитала и даже сановников — превышало в начале XX века 200 человек. Состоятельные лица, выступавшие в такой роли, — масоны и немасоны — видели в материальной помощи преследуемым партиям одно из направлений благотворительности, некий акт справедливости; стремление кое-кого из них ставить эту помощь в зависимость от степени радикализма тех, кому она предоставлялась, осуждалось общест­венностью как «полицейская точка зрения». Коновалов оказывал финан­совую поддержку большевикам еще до совещаний 1914 г, причем не однаж­ды. Революционеры никогда не брали на себя в связи с этим никаких обязательств, что подтвердили и совещания.

         Среди причин, воспрепятствовавших тогда созданию хотя бы постоянного механизма согласования интересов, одной из главных явилась, неуре­гулированность обострявшихся социальных конфликтов. Большевики были по-своему правы, когда выдвигали в качестве условия участия рабочих в выступлениях, координируемых Информационным комитетом, немедленное «изменение фронта» предпринимателями. Но промышленники-прогрессисты, далеко опередившие в своем радикализме остальных московских фабрикантов, не имели сил оказать на них воздействие. В апреле 1912 г. в Московском обществе фабрикантов и заводчиков возобладало мнение тех, кто считал возможным не штрафовать участников стачек протеста против Ленского расстрела, так как это «крайне желательный в настоящий момент политический фактор», однако уже в конце года отношение фаб­рикантов к стачкам, не имеющим ничего общего с промышленной жизнью», снова стало отрицательным. Даже убедив московских промышленников в целесообразности признания 1 мая праздничным днем (учитывая, что это конец Великого поста), Коновалов и его единомышленники не нашли понимания в Петербурге. Никакой «концентрированной воли» у русской буржуазии не было.

         Между тем Скворцов-Степанов ультимативно потребовал на совещаниях, чтобы прогрессисты отказались от практики репрессий за политичес­кие стачки и порвали с промышленниками — организаторами локаутов. Но генеральная идея Коновалова (и Некрасова) — не следует так поспешно, как в 1905 г., поворачиваться спиной к «активной силе» — оказалась практичес­ки нереализуемой. Агент охранки, предупреждая начальство о намерении большевика в случае отклонения их требований выйти из Информацион­ного комитета, отметил, что меньшевики и «легализаторы вроде Прокоповича» «не имеют за собой рабочих масс».

         Непосредственным поводом к срыву деятельности Информационного комитета явился эпизод в Думе 22 апреля 1914 г., когда вслед за обструкцией, устроенной левыми депутатами председателю Совета министров И.Л. Горемыкину, часть депутатов-прогрессистов — заодно с правыми и октябристами — проголосовала за их исключение из Думы на 15 заседаний, а кадеты воздержались. Меньшевики все же готовы были участвовать и дальше в работе совещаний и комитета, не требуя принятия каких-либо обязывающих резолюций с последующей их публикацией. Опасения, что без таких резолюций они не смогут оправдаться перед рабочими и ответить на нападки большевиков, высказали только двое из сема руководителей московских меньшевиков, предлагавшие выразить хотя бы неодобрение — «в внешне тактичной форме» — поведению кадетов и прогрессистов в Думе.

         Отсутствие единства среди меньшевиков, в том числе масонов, этим не ограничилось, Чхеидзе, несмотря на высокое положение, занимаемое им в масонской иерархии, представлялся Гальперину «в известной степени инородным телом», так как относился скептически к цели морального совершенствования и братского сближения — в отличие от проникшихся «масонским духом» Гегечкори и А.И. Чхенкели. Впрочем, сам Гегечкори не отделял себя от других социал-демократов, не проявлявших, по его словам, большой активности: «Мы вообще смотрели на себя как на элемент в известных пределах сторонний в этой организации, роль наша была больше созерцательной». По признанию же Чхеидзе, его (так же, как большевиков) интересовала главным образом получаемая на масонских собраниях информация. Именно такой характер носили заседания думской ложи и Верховно­го Совета Великого Востока народов России, где собравшиеся лишь обменивались информацией, затушевывая острые углы, чтобы избежать обо­стрения дебатов, ибо, как показал опыт, при попытках пойти дальше этого, то есть договориться о совместных действиях, «тотчас же вставали воп­росы, которые нас разъединяли и во вне лож». Таковы были в 1913-1914 гг.— «разговоры о стачечном движении, которые уперлись в вопрос о революции».

         Независимо от Чхеидзе, но точно так же характеризовали взаимоотношения внутри масонской организации другие осведомленные эмигранты: организация не имела социально-политической программы, члены ее со­храняли свободу действий, от них не требовали подчинения, не давали им директив. ⁶¹. Но это означает, что масоны, входившие в те или иные партии, по-прежнему сознавали себя в первую очередь кадетами или меньшевиками, а уж затем масонами; приоритетными были не «масонские узы», а партий­ные решения и партийная дисциплина. Даже если бы, как сообщал впоследствии Некрасов, масоны действительно давали обязательство ставить «ди­рективы масонства» выше партийных, осуществить этот принцип на деле не удавалось.

         Факт принятия Скворцова-Степанова в масонскую ложу в 1915 г. свиде­тельствует, что, несмотря на еще более обособившее большевиков поражен­чество, он считал по-прежнему сохраняющей силу данную ему перед войной санкцию Ленина на общение с либералами и с той же ограниченной целью — приобрести информацию «о настроениях колеблющихся и даже врагов». На собрании с его участием, которое состоялось 6 апреля 1916 г. на квартире Прокоповича и Кусковой, присутствовал, по словам Милюкова, «целый букет левых», а также двое кадетов. Само собрание было устроено по просьбе Шаховского, и составленный там список желательных минист­ров Шаховской отвез Милюкову (но известно, что наряду с этим списком составлялись и другие).

         На совещаниях, проводившихся лидерами прогрессистов после того, как они вышли в октябре 1916 г. из Прогрессивного блока, настаивая на создании министерства, ответственного перед Думой, большевиков не бы­ло, но присутствовали меньшевики; предполагалось восстановить Информационный комитет 1914 г. и реализовать тогдашнее намерение — на деле координировать антиправительственные действия либералов и социалис­тов. Быстрое формирование новой власти в дни Февральской революции явилось высшим, но единственным достижением масонов. Факты подтвер­ждают вывод, к которому пришел Н.В. Некрасов: надежды на масонство «оказались крайне преждевременными».

         Таким образом, за время существования нового масонства обнаружилось несколько подходов к проблеме межпартийных контактов вне и внутри масонских объединений. Масонство не преодолело разрозненности полити­зированной интеллигенции, идеологической пестроты и проявлявшихся в поведении представителей разных группировок ментальных различий. Одни из масонов готовы были удовольствоваться взаимным осведомлени­ем о происходящем в разных социальных слоях и партиях. Второй подход предполагал на основе достижения более высокой степени доверия между либералами и революционерами координацию их действий. Третий, мак­сималистский вариант требовал, чтобы все масоны служили примером соблюдения принципов братства, взаимопомощи, морального усовершен­ствования. На деле сближение партий оппозиции не продвинулось дальше первого варианта. Идея возвращения к какому-то подобию Союза освобож­дения оказалась равно неприемлемой для большинства кадетов и большин­ства социал-демократов.

         Именно потому, что масоны в большинстве своем оставались членами разных партий, власти реагировали на их действия, исходя из уже утвердившихся полицейских оценок степени опасности для режима той или иной партии, не придавая особого значения масонству как таковому. Усматри­вать в такой политике результат снисходительности Николая II к «вольным каменщикам», обусловленной недолгим его участием в молодости в оккультистской ложе целителя и спирита Филиппа, наивно.

         После падения монархии и легализации политических партий масонские связи утратили прежнее значение, хотя и могли еще поддерживаться на индивидуальном уровне даже в первые годы большевистского режима. Для некоторых из бывших масонов-социалистов продолжением по существу их масонского служения явилось участие в политическом Красном Кресте советского времени (в эту организацию входили вначале Пешкова, Вереса­ев, Муравьев, Малянтович, Кускова), но это не в коей мере не означало стремления восстановить масонские структуры. Тем же, кто ставил такую цель, не помогло отмежевание от досоветских «кадетских лож». Если дореволюционное масонство возникло «преждевременно», то возрождать его в советских условиях было уже слишком поздно.

Марксистская философия истории, давшая материалистическое объяснение развития общества, всегда вызывала резкую критику со стороны буржуазных теоретиков. Еще при жизни Маркса и Энгельса делались попытки свести исторический материализм к вульгарному экономическому детерминизму, который абсолютизирует роль экономи­ки и игнорирует значение других социальных феноменов в жизни об­щества. И в наши дни буржуазные философы используют огромный теоретический арсенал против марксистской теории общественного раз­вития, против ее основополагающих принципов и положений. Некото­рые из них утверждают, что будто исторический материализм не фило­софская теория, а позитивистская интерпретация исторического про­цесса. Характерно в этом отношении двухтомное сочинение М. Анри  «Маркс»-. Автор утверждает, что философия истории Маркса носит такой же натуралистический характер, как и естественнонаучные тео­рии, в частности дарвиновская теория эволюции, ибо Маркс якобы от­казался от общих философских рассуждений при анализе хода истори­ческого развития. А это, по мнению М. Анрн, в конечном итоге привело к позитивизму. «Сползание мысли Маркса, — утверждает М. Анри, — к сциентистскому позитивизму показывает эту мысль изнутри и выяв­ляет его субстанциональное содержание. Она больше не ограничивает­ся сравнением и аналогией с существующими науками, но касается и специфического объекта своего исследования — материального произ­водства и связанных с ним общественных форм» ³.

Прежние философы истории, продолжает М. Анри, искали ту со­циальную силу, которая выступает    в качестве    универсальной    силы, проникает во все сферы общественной жизни и вместе с тем играет роль перводвигатёля истории. Маркс тоже искал эту силу и нашел ее-в лице пролетариата, который отрицает не только самого себя, но и все другие классы, т. е. стремится к построению бесклассового общест­ва. Маркс показывает, что существующие буржуазные общественные-отношения не позволяют человеку проявить свое универсальное богат­ство, раскрыть полностью свои потенции, удовлетворить свои мате­риальные и духовные запросы. Поэтому Маркс считает, что пролета­риат должен совершить социалистическую революцию, призванную лик­видировать все социальные антагонизмы и социальное неравенство.. Так исторический процесс благодаря постоянным социальным револю­циям непрерывно совершенствуется н развивается. Иначе говоря, ис­тория имеет смысл постольку, поскольку совершаются революции, ра­дикально изменяющие и преобразующие социальные порядки.

Во всех своих произведениях, пишет М. Анри, Маркс разрабаты­вал вопросы исторической науки, и когда анализировал условия жизни людей, то он имел в виду реальный процесс, который изучается исто­рической наукой, а не философией истории. Последняя, по мнению-М. Анри, занимается изучением условий возможности исторической нау­ки и создает онтологическое измерение, в рамках которого историче­ская наука развивается. Она, продолжает М. Анри, исходит из реаль­ной жизни и поэтому ближе к естественным наукам, чем к философии,. которая оперирует абстрактными, оторванными от действительности категориями. Вот почему Маркс якобы отвергал философское знание,. заменив его научным знанием. Для подтверждения своей мысли М. Ан­ри. приводит известное высказывание Маркса и Энгельса: «История всех до сих пор существовавших обществ была историей борьбы клас­сов» *. Данное положение, пишет М. Анри, отражает реальные процессы жизни’ и поэтому оно имеет не философский, а научный характер. Вот почему «теория классовой борьбы чужда историческому материализ­му»⁵. Так М. Аари одним росчерком пера кончает с историческим мате­риализмом, который, с его точки зрения, вообще не существует и ни­кем не был создан. Собственно говоря, М. Анри отрицает не только-исторический материализм, но и вообще всю марксистскую философию.

Другой буржуазный философ, А. Ниель, считает, что натуралисти­ческие идеи Маркс выдвигал еще в «Экономическо-философских ру­кописях 1844 года», когда писал: «Такой коммунизм… как завершен­ный гуманизм, м натурализму; он есть действительное разрешение противоречия между человеком . и природой, человеком и человеком, подлинное разрешение спора между существованием и сущностью,, между опредмечиванием н самоутверждением, между свободой и не­обходимостью, между индивидом и родом. Он — решение загадки ис­тории, и он знает, что он есть это решение»⁶. А. Ниель абсолютизирует значение «Экономическо-философских рукописей 1844 года», которые относятся к ранним произведениям Маркса, и поэтому в них еще силь­но чувствуется влияние Фейербаха.

Многие мыслители, пишет А. Ниель, пытались разгадать загадку нстории, найти ее смысл. Маркс тоже ставил вопросы смысла историче­ского процесса для обоснования теории коммунистического общества. И он пришел к выводу, что только коммунизм решает проблему смысла истории и только при нем преодолеваются противоречия между чело­веком и природой, между человеком и человеком. «Коммунизм придает

У Ма ркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 4, с. 424.

⁵ Hpnrv M. Marx. I. Une philosophie de la realite, p. 20i.

свой смысл истории, осуществляя конкретную свободу. Движение за свободу — освобождение доведено до своего финиша… Коммунизм реализует цель истории. История приобретает смысл, поскольку дости­гает своей цели» ⁷. А. Ниель полагает, что в философии истории Маркса смысл истории имеет эсхатологическое значение, ибо коммунизм как цель и как завершение истории наступит в будущем. Настоящее имеет-смысл постольку, поскольку будущее — коммунизм — приведет к пол­ой эмансипации человека.

М. Анри, А. Ниель и другие буржуазные ученые справедливо кри-икуют прежние философско-исторические концепции,¹ имевшие деист-нтельно спекулятивный характер и мешавшие научной разработке тео­рии общественного развития. Надо сказать, что еще в прошлом веке многие буржуазные историки во Франции критиковали эти же концеп­ции. В результате такой критики во французской историографии пози­тивистские интерпретации исторического процесса получили домини­рующее положение, и они до сих пор дают о себе знать. Но М. Анри, А. Ниель и другие сознательно идентифицируют исторический мате­риализм с домарксистскими философиями истории, базировавшимися на историческом идеализме. Философия истории марксизма в корне отли­чается от них. Она изучает наиболее общие законы общества, пробле­мы общественного бытия и общественного сознания, базиса и надстрой-¹ ки, социального прогресса, классовой борьбы и т. д. Она вскрывает ‘движущие механизмы человеческого общества, связующие звенья & историческом процессе, показывает единство и многообразие этого про­цесса. Будучи философской дисциплиной, она исследует общие, сущест­венные, повторяющиеся связи и отношения, абстрагируясь от случай-: ностей и зигзагов. Однако это вовсе не значит, что марксистская фило­софия истории оторвана от реальной действительности. Напротив, в отлнчие от прежних философско-исторических концепций она отражает объективный мир и по мере развития этого мира обогащается и допол­няется новыми теоретическими положениями и выводами. Поэтому она одновременно носит научный и философский характер.

С открытием материалистического понимания истории все общест­венные науки, в том числе историческая наука, приобрели важный ин­струмент познания и исследования общественных феноменов. Истори­ческий материализм дает ключ к пониманию и изучению сложных социальных явлений, помогает обществоведам проникать в глубь этих явлений и открывать закономерности их развития. Разумеется, вопреки утверждениям буржуазных ученых, он не навязывает проблематику каждой науке, не игнорирует специфику и методологию других обще­ственных дисциплин. Наоборот, исторический материализм учитывает достижения этих, наук и опирается на них в философском анализе со­циальной действительности. Очень важна в этой связи роль историче­ской науки, которая, если можно так выразиться, снабжает конкретным материалом марксистскую философию истории. Маркс не отрывал исторический материализм от исторической науки, а рассматривал их в единстве, показав вместе с тем и специфические особенности каждой из них. Он одновременно является создателем и исторического мате­риализма, и подлинно исторической науки. Последняя, в отличие от философии истории, исследует общество в его конкретных проявлениях и многообразии. Она стремится максимально охватить громадное раз­нообразие экономических, политических, культурных и других явлений, их взаимоотношения н взаимодействия. Она рассматривает общество в ?   его конкретном развитии и движении, она в единичных фактах н собы­тиях раскрывает общие закономерности человечества, показывает связь единичного, общего, случайного и необходимого. История — это наука, [Iкоторая внимательно «следит» за каждым шагом человечества, каждо­го народа, каждой страны, каждого государства.

Исследуя логику исторического процесса, Маркс показал, что чело­вечество в своем  развитии проходит определенные этапы, каждый из которых подготавливается предыдущим этапом.  Коммунизм  как выс­шая форма организации человеческого общества вырастает из преды­дущего развития мировой истории. Однако коммунизм качественно от­личается от всех прежних общественно-экономических формаций, кото­рые (за исключением первобытного строя), как известно, основаны на   I .    частной собственности на орудия и средства производства. В них roc—   I подствует дух эксплуатации и наживы. Люди разделены    на противо-   | положные, антагонистические классы,    между   которыми    происходят  | острая, непримиримая борьба. Угнетенный класс не имеет возможности в условиях классового общества проявить свои способности и наклон­ности, получить доступ к богатствам цивилизации.    Особой    остроты противоречия   между   эксплуататорами    и    эксплуатируемыми    дости­гают в условиях капиталистического способа производства. В его нед­рах созревают материальные предпосылки для победы нового, комму­нистического строя. Производство становится все более общественным, но присвоение по-прежнему остается    частным. Поэтому    трудящиеся массы стремятся уничтожить буржуазные общественные отношения с целью создания таких условий,    которые    давали бы им возможность начать подлинно человеческую историю. Вот почему Маркс подчерки­вал, что с ликвидацией буржуазной общественно-экономической форма­ции завершается предыстория человечества. За этим завершением еле- \ дует коммунистическое общество. Коммунизм, таким образом, являет- ; ся не концом истории, а ее началом. «Коммунизм — не станция, а ди­намическое понятие,’означающее впервые   завоеванную   возможность . двигаться и расти с возрастающей быстротой без каких-либо общест­венных помех и препятствий* ⁸.

Вопреки утверждениям А. Ниеля, исторический материализм ниче- ? го общего не имеет с эсхатологией. Классики марксизма-ленинизма ре- l шительно критиковали финалистические и эсхатологические концепции, | в основе которых    лежит    исторический    идеализм,    представляющий | исторический процесс как движение к какому-то конечному результату, дальше которого ход истории был бы «запрещен*. Они указывали, что развитие мировой истории следует    смотреть    диалектически,    что 1ьзя остановить прогресс и поступательный    ход человеческого об-

*’ ——«   — писал Энгельс, — так же, как    и познание,    не

—— „ vhkom—toсовершенном

на нельзя

пс-.^.. остановить прогресс п ..~-._,

щества. «История, — писал Энгельс, — так же, как    и и^.._.,.   . может получить окончательного завершения в каком-то совершенном, идеальном состоянии человечества; совершенное общество, совершенное —-«   ^-г._А — вещи, которые могут существовать только в фан-

^.ч^„.„__г              то — вещи, которые могут существовав только в фан-

тазии. Напротив, все общественные порядки, сменяющие друг друга в «?   «оедставляют собой лишь преходящие ступени бесконеч-‘»»?»?»°-^а пт низшей ступени к высшей»⁹.

государство», это — вещи, которые могут тазии. Напротив, все общественные поряд

ходе истории, представляют собой лишь преходящие ^j..___

развития человеческого общества от низшей ступени к высшей»³. ^J-‘»^1Tr«¹wp маркетологи пытаются придать историческому материа-

«*•— п _п   Понэн утверждает, что Маркс,

—row     Н(

ного

ИСТОрИи,   u^w*___

развития человеческого общества ui_n,i_JU___

Некоторые марксологи пытаются придать историческому материа­лизму теологическую окраску. Так, П.-Д. Донэн утверждает, что Маркс хотя  и критиковал  религию, называл    ее опиумом    народа,    тем  не менее сам создал учение, которое, подобно религии, обещает лучший! ^л   Социальная психология к  история. М.,   1966, с. 208.           1

—    Л7С;

^;мир, лучшие общественные порядки, лучшее будущее. «Человечество, — считает Донэн, — всегда более или менее мечтало    об идеальном об­ществе. И марксистская философия истории    под    видом    позитивной науки, хочет того или нет, дает этой старой мечте очень    заманчивое правдоподобие для современного ума»¹⁰.    Марксизм,    как и религия, полагает Б.-А. Леви, утешает людей, обещает им лучшее    будущее и полное социальное равенство. «Христианство утешает,    обещает    рай: измученный здесь, ты узнаешь там блаженство. Марксизм    тоже уте­кает, но от имени диалектики: крепостной в данный    момент, завтра ;станешь диктатором. Христианство оправдывает   этот мир, доказывая |его гармонию: зло — тень добра, случайная форма божественного за­мысла. Марксизм этот мир оправдывает    на свой    манер, гарантируя свет: зло — этап добра, предварительная форма    человеческого* про­гресса» «. В своей фальсификации марксистской философии Б.-А. Леви этим не ограничивается. Маркс, пишет он, призывал бороться с релн-?:гией, объявил ее опиумом народа. Леви    же    призывает    бороться с ‘марксизмом.    Он перефразировал    известное    высказывание    Маркса «борьба  против религии есть косвенно борьба  против того мира, ду­ховной усладой которого является религия* ¹², на «марксизм    есть не только услада этого мира, но и самое тонкое н самое притворное освя-кщение. Поэтому борьба против марксизма есть косвенно борьба про-

I тив этого мира» ¹³.

Нет необходимости давать подробный критический анализ попыток ‘марксологов превратить философию истории Маркса в теологию исто-| рии, ибо хорошо известна диаметральная противоположность марксиз-? ма и религии. Цель марксологов в данном случае заключается в том, $ Чтобы,  идентифицируя  марксизм  с  религией, дискредитировать его  в Ртлазах миллионов людей, борющихся против капиталистических’поряд-» ков и стремящихся построить новое общество, свободное от эксплуата-I,- цни и угнетения. Но эти попытки обречены    на провал,    потому    что ;!. марксистско-ленинская теория  получает все большее и большее рас-». пространение в вамых отдаленных уголках земли. Она на практике до­казывает свою жизнеутверждающую силу и  непреходящее    значение. Есть среди марксологов    авторы,    которые не просто извращают фундаментальные положения исторического материализма, но и хотят «дополнить» его своими собственными  выводами’и  «идеями». Харак­терна в этом отношении позиция Ж. Домаршн. В объемистом    труде ««Маркс и история» он утверждает,    что в марксистской    философии истории якобы не решены актуальные вопросы развития человеческо­го общества, не дан   анализ    социальных   явлений и процессов.   Для доказательства этого Домарши прежде всего, обращается к историче­ской науке, в которой существовали (да и в настоящее время иной раз дают о себе знать) две тенденции: нарративная и структурно-конъюнк­турная. Сторонники первой тенденции    утверждали, что историческая наука должна  интересоваться лишь изложением отдельных фактов и событий и абстрагироваться от анализа и изучения всего исторического процесса. Она должна отказаться давать широкие философско-теоре-тические обобщения, поскольку такого рода обобщения, с их точки зре­ния,    носят     спекулятивный    и схоластический    характер.    Наиболее рельефно эта позиция была выражена в книге видных    французских буржуазных историков Ланглуа и Сеньобос «Введение в изучение исто-рии» ,(русский перевод, 1899 г.). Такая интерпретация исторической действительности была с полным основанием названа» позитивистской интерпретацией. Сторонники второй тенденции считают, что историче­ская наука призвана изучать всю структуру истории, все явления об­щественной жизни, а не только те или иные события. В ее поле зрения должны находиться экономические, социальные, политические и другие явления исторического процесса.

Ж- Домарши не высказывает своего отношения к этим двум тен­денциям в буржуазной историографии, а сразу же делает нападки на исторический материализм. Марксова интерпретация истории, по его мнению, не решила вопроса о слиянии нарративной и структурно-конъюнктурной тенденций. Он решил прийти на «помощь» марксистам и попытался решить данный вопрос с помощью понятия «революция». Маркс,’ пишет Домарши, большое значение придавал категории «рево­люция», которое имеет не только структурное измерение, но и собы­тийное, ибо революция — это акт, состоящий из многих событий, в ко­торых принимают участие различные слои общества. Марксизм как уче­ние об общественных отношениях производства исходит из материалис­тической диалектики, которая раскрывает не только роль классовой ¹ борьбы, но н значение социальных антагонизмов, составляющих «пер­вую материю нарративной или событийной истории» ^н.

Маркс, продолжает Домарши, разработал лишь диалектику обще­ственных отношений производства, но этого якобы недостаточно, ибо наряду с этими отношениями имеются ‘общественные отношения дест­рукции, «которые характеризуются разбросанностью или концентра­цией средств деструкции»¹⁵. По утверждению Домарши, классовые, культурные и политические отношения вытекают из диалектики обще­ственных отношений производства ii общественных отношений деструк­ции. Эту диалектику Домарши пытается показать на примере перехо­да от феодализма к капитализму. Общественные отношения деструк­ции, пишет он, при феодализме проявляются в военной системе, в ко­торой рыцарство играет главную и решающую роль. Это рыцарство выступает против безоружных крестьян и в конце концов разрушает весь феодальный способ производства. Так Домарши с помощью пус­тых фраз и псевдокатегории «общественные ‘отношения деструкции» объясняет весь сложный процесс перехода от феодализма к капита­лизму — процесс, который блестяще был раскрыт в «Капитален

Ж. Домарши на этом не останавливается. Он считает,-что в исто­рический материализм следует ввести новую категорию — категорию смерти. Эта категория, пишет Домарши, разработана Гегелем в связи с анализом взаимоотношений господина и раба, но у великого немецко­го философа она, по его мнению, носит онтологический характер. До­марши же хочет ее превратить в категорию марксистской философии. «Категория смерти, — утверждает он, — должна быть основной кате­горией диалектического и исторического материализма, и именно исходя из этой категории можно понять марксистскую концепцию практики. При исследовании отношений людей к природе Маркс приори­тет отдает категории труда. На самом же деле подлинное значение категории труда можно раскрыть лишь через категорию смерти»¹⁸. Но поскольку в трудах Маркса анализ данной категории отсутствует, то он якобы не создал цельной теории развития исторического процес­са. Он как мыслитель и вождь пролетариата все науки рассматривает

¹⁴DoraarchiJ. MarxetThistoire. Paris, 1972, p. 12.

через призму пролетарской революции и поэтому он «не представитель I .диалектического и  исторического материализма, а основатель истори-‘.   ческой диалектики пролетариата, в которой снимается противополож-i  ность теории и практики» ^1Т.  Как видно, Домарши . отрицает общеиз­вестный и никем не оспариваемый    факт о том,    что    Маркс   создал

?    новую философию — диалектический и исторический материализм. Но I он хочет быть оригинальным и поэтому    не    считается    с азбучными «? метинами.

Домарши «дополняет» марксистскую диалектику собственной диа­лектикой, вполне совместимой, с его.точки зрения, с Марксовым ана-^:   лизом социальных процессов. Эту собственную диалектику    Домарши I называет диалектикой смерти, позволяющей выяснить вопросы «пере­хода от бессознательной и немой истории к возможной    истории…» ‘⁸. •Суть этой’ диалектики смерти такова. Человек как часть    природы со-;   знает и понимает, что он живет и умирает. Но он также понимает, что I .для получения жизненных благ необходимо вести решительную борьбу ):-. < силами природы. Однако он один не может вести успешную борьбу ?с природой и поэтому вынужден вступить в отношения с другими людь-‘   ми. Но тем не менее силы природы одерживают верх над людьми, по-:  -тому что последние полностью зависят от природы. Убедившись в том, что с природой им не справиться, люди начинают бороться друг, про­стив друга. В этой;борьбе одни порабощают других и превращают их в рабов. Так, по мнению Домарши, появляются классы. «Война стано­вится средством  и техникой производства.  Воинственный    класс есть создатель рабства… Конечная цель — производство смерти, просто по­тому что практика в этих обществах была преимущественно практикой . «Воинственной, а не экономической… Таким образом, производительная ??деятельность нацеливает на деструктивную деятельность    как на свой ?действительно реальный фундамент в производстве и воспроизводстве ?смерти» ^1Э. Общий вывод автора: если ввести категорию смерти в исто-

?  рический материализм, то будет решен вопрос о слиянии нарративной и структурной истории.

Прежде всего следует сказать, что Маркс давно решил вопрос о

?  нарративной и структурной истории, показав, что исторический процесс есть сложное многообразное единство различных социальных феноме-

i_H0B. И поэтому нельзя ограничиваться простым изложением тех или иных исторических событий, даже крупных, а необходимо выяснить закономерности развития человеческого общества, вскрыть движущие пружины и механизм этого общества. Маркс дал развернутый анализ всех общественных явлений, раскрыл диалектику их взаимодействия и взаимообусловленности. Марксистская философия истории — историче­ский материализм — это.подлинно научная теория общественного раз­вития.

Домарши думает, что он создал оригинальную концепцию, выдви­нув диалектику смерти в качестве исходной посылки, но на самом деле в его концепции ничего оригинального нет.

Марксистская философия истории как социально-философская тео­рия успешно развивается и обогащается новыми важными теоретиче­скими положениями и выводами. И никакие буржуазные фальсифика­ции не в состоянии помешать росту ее влияния во всемирном масштабе, ибо она, как и марксистская теория в целом, давно доказала свою жизнеутверждающую силу.

 

            В реальной действительности природная и культурно-историческая составляющая рекреационных ресурсов определенного региона или местности фактически неразделимы. Девственные природные ландшафты – для Центра Европейской России понятие архаичное: настолько интенсивной была здесь человеческая деятельность, особенно в последние столетия, экономическим содержанием которых было сначала подсечно-огневое земледелие, а затем индустриализация.
В Тверской области сохранились лишь отдельные ландшафтные объекты, которые условно можно считать незатронутыми человеческим влиянием. В целом же этот регион, Великий водораздел Каспийского, Черного и Балтийского морей, подвергался, начиная с первобытности, сильному воздействию культур разного происхождения: древних европейцев, зауральских финно-угров, индоевропейцев, балтов, славян и др.
К сожалению, природно-культурное зонирование какой-либо территории чрезвычайно редко ведется научным коллективом, в котором есть геологи и ботаники, зоологи и гидрологи, экологи и археологи, архитекторы и историки, этнологи и фольклористы. Описания и рекомендации, выполненные и опубликованные в рекреационно-туристских целях, чрезвычайно односторонни: один-два автора, узкие специалисты или вовсе любители, выпячивают знакомый им вопрос в ущерб всем остальным, либо бездумно переписывают одни и те же тексты, ошибки в которых кочуют из работы в работу на протяжении десятилетий.
Беру на себя смелость утверждать, что ни один туристский маршрут в Тверской области не имеет качественного, комплексного и интересного по сюжету описания. Впрочем, такая задача никогда и не ставилась. Даже маршруты пушкинского кольца Верхневолжья не обеспечены по-настоящему насыщенными и увлекательными картографическими и текстовыми материалами, выполненными на достойной полиграфической и дизайнерской основе.
Между тем, велика объективная необходимость в создании базы данных по природно-культурному наследию для обеспечения рекреационного потенциала Тверской области, лежащей в истоках великих рек, среди сотен озер, обширных лесов и холмов, и в то же время в центре России, на полпути между Москвой и Санкт-Петербургом, т.е. в зоне интенсивных туристских потоков.
В небольшом сообщении невозможно даже просто перечислить те территории и объекты культурно-исторической значимости, которые могут быть привлекательны для турбизнеса и рекреации в Тверской области, а тем более – дать их описания. По этой причине предлагается другой подход – классифицируем их по типам источников.
Древнейшие из них – археологические. На территории Тверской области открыто более 5000 археологических памятников. Это самый высокий региональный показатель в России. Несколько сотен наиболее ярких из них могут стать привлекательными объектами показа, будучи включенными в комплексные маршруты, либо в специализированные археологические, например, там, где особенно велики их концентрация и разнообразие. Конечно, реализация этой программы должна включать, наряду с традиционными процедурами, скрупулезную юридическую проработку темы и взаимодействие с муниципальными органами власти, чтобы исключить вероятность кладоискательских раскопок, в том числе теми, кто прошел туристскими археологическими маршрутами и захотел самовольно продолжить исследования.
Археологические провинции в тверской земле многочисленны и многообразны. Их туристское и рекреационное освоение может быть связано как с поступательным движением тургрупп по воде или суше, так и с небольшими радиальными маршрутами со стационара (дома отдыха, санатории, турбазы, турлагеря и т.д.). Древние городища раннего железного века на Западной Двине и Торопе, на Бежецком Верхе и в Кимрском Поволжье, курганные могильники древнерусского времени практически во всех районах Тверской области, кремнеобрабатывающие мастерские каменного века под Ржевом и Старицей, кремли древнерусских городов: Торопца, Белого, Ржева, Зубцова, Старицы, Твери, Кашина, Бежецка, Торжка – все это и многое-многое другое можно по праву считать не только богатейшим культурным наследием, но и очень привлекательными историко-ландшафтными объектами, почти совершенно не востребованными сферой рекреации. Более того, туристы и отдыхающие могли бы принять, по их желанию, посильное участие в научных раскопках археологических памятников, культивируя в себе интерес к прошлому нашей Родины, реально помогая его осмыслению и совершая в процессе раскопок открытия, недоступные им ни в какой иной жизненной ситуации.
Две структуры областной администрации – комитет по охране историко-культурного наследия и комитет по туризму, курортам и международному сотрудничеству – имеют прекрасную возможность направить совместные усилия на повышение экономической эффективности использования археологической информации. Тверская научная археологическая школа считается, наряду с московской и петербургской, лучшей в России, поэтому нет никаких объективных препятствий для информационного наполнения данной программы.
Перечисленные выше древнерусские города, а также те, что получили статус города в XVIII в. и позднее – Калязин, Кимры, Осташков, Вышний Волочек, Весьегонск, Красный Холм – сложные и неповторимые культурно-ландшафтные системы. Несмотря на определенную запущенность городского хозяйства и градостроительные утраты советского времени, в каждом из них есть десятки объектов и комплексов, природно-культурных микроландшафтов, придающих бесспорную привлекательность городу в целом или хотя бы районам его исторической застройки.
В Твери есть специалисты высокого класса в вопросах истории архитектуры и градостроительства, способные всесторонне и с достаточной полнотой разработать текстовые и иллюстративные материалы по городской тематике для целей туризма и рекреации. Местные краеведческие силы пополнят базу данных необходимыми частными деталями и сюжетным антуражем. Нельзя признать нормальной ситуацию, когда ни один город Тверской области, за исключением, хотя и с некоторыми оговорками, Кашина, не имеет системно изложенной истории от времени возникновения до наших дней, опубликованной в виде научного или научно-популярного издания.
Выдающийся пласт культуры представляют собой церковно-православные памятники: храмы, часовни, монастыри, святые ключи, места, связанные с жизнью и деятельностью подвижников благочестия. Первый патриарх Московский и всея Руси Иов и патриарх Тихон, с которого началась новейшая история русской православной церкви, – наши земляки, уроженцы старицкой и торопецкой земель. В нынешнем Оленинском районе родился равноапостольный Николай, креститель Японии. Такие обители, как Нило-Столобенская пустынь на оз. Селигер, Николо-Теребенская пустынь на Мологе, Казанский монастырь в Вышнем Волочке, Старицкий Успенский монастырь, Тверской Отроч монастырь, Калязинский Макарьев Троицкий монастырь, Краснохолмский Антониев Николаевский монастырь, Новоторжский Борисоглебский монастырь и некоторые другие были очень хорошо известны в России, пользовались величайшим уважением в православном мире, в них подвизались знаменитые деятели православия.
Сохранились и восстанавливаются сотни тверских храмов, являющихся и памятниками истории и архитектуры, и носителями исторической информации, и замечательными элементами культурного ландшафта. Представляется вполне реальным подключение туристов и отдыхающих, неравнодушных к культуре России, к сохранению и восстановлению этих творений человеческих рук под наблюдением и руководством специалистов.
Тверская дворянская усадебная культура, по мнению академика Д.С. Лихачева, дала высшие в России образцы ландшафтного проектирования и культурного освоения русской провинции во второй половине XVIII – начале XX вв. Гениальные творения Растрелли, Кваренги, Львова – усадебные комплексы под Торжком, Зубцовом, Старицей, Кувшиново – украшают наши сельские пейзажи. Прекрасны и творения зодчих, имена которых нам не известны. Руинный облик многих усадебных построек не отталкивает посетителя, а скорее настраивает на созидательную деятельность: недаром постепенно начинаются работы по возрождению отдельных усадеб, в том числе и за счет пожертвований. Конечно, необходима специальная программа изучения тверских усадеб, ставящая целью их использование в интересах туризма и рекреации. Основы базы данных для разработки такой программы заложены при составлении Свода памятников истории и культуры Тверской области и при подготовке к изданию трехтомного указателя «Тверская усадьба», созданного учеными Тверского государственного университета (ТвеГУ) и Государственного архива Тверской области.
Информационным ресурсом исключительной важности в интересах формирования рекреационной стратегии в тверском регионе являются данные этнологии, топонимики, фольклористики, истории искусства и других отраслей гуманитарного знания. В каждой из этих отраслей сложились свои научные школы, поддержанные столичной академической и университетской наукой.
Неослабный интерес вызывает у туристов и отдыхающих информация, касающаяся судеб знаменитых людей России, чья жизнь и деятельность связана с местами, по которым проходят их маршруты или близ которых расположены места их отдыха. Тверской край, лежащий на скрещении главных речных магистралей Русской равнины, – Волги, Днепра, Западной Двины и системы Невы, и будучи, благодаря этому, уникальным средоточием этнической и духовной культуры России, дал нашей стране и миру десятки гениев во всех сферах человеческой жизни. Среди них – флотоводцы и покорители космоса, изобретатели и архитекторы, писатели и музыканты, художники и врачи, государственные, общественные и религиозные деятели, имена которых хорошо знакомы каждому просвещенному человеку. Кроме того, тверская земля привлекала и привлекает очень многих выдающихся людей, которые создают здесь шедевры технического, художественного, литературного и иного творчества. Жизненно необходима реализация проекта «Тверского биографического словаря», который впитал бы в себя всю информацию по этой тематике и мог бы эффективно использоваться при формировании конкретных туристско-рекреационных программ.
Основная проблема заключается в том, что до сих пор в нашем областном центре не происходит синтеза регионального гуманитарного знания, не говоря уже о том, чтобы приступить к последовательной разработке комплексного природно-культурного зонирования Тверской области. В прошлом такие попытки делались трижды: группой географов ТвГУ под руководством А.А. Ткаченко в 1993 г., специалистами НИИ культурного и природного наследия РАН И.П. Чалой и Ю.А. Ведениным в 1997 г., а также разработчиками Федеральной целевой программы социально-культурного развития Тверской области во главе с В.Н. Расторгуевым в 1991–1994 гг.
В первом случае модель носила преимущественно экономико-демографический характер, без учета историко-культурной составляющей.
Во втором случае московские специалисты, располагая государственной учетно-технической документацией на памятники истории и культуры нашей области, распорядились ей несколько умозрительно, схематически, не будучи глубоко знакомыми с самой описываемой территорией. Содержание имевшихся в их распоряжении текстов принималось на веру без дополнительной проверки фактов и выводов, в рабочей группе не было специалистов по основным видам анализируемых источников.
В третьем случае коллектив тверских авторов, включавший квалифицированных специалистов по всем указанным выше основным тематическим направлениям, сформировал концепцию развития региона, в том числе по вопросам туризма и рекреации, органично вписав интересующую нас тематику в общий социально-экономический контекст и культурно-экологический контекст: региональный, национальный и международный. По не зависящим от разработчиков причинам в 1995 г. программа была свернута и оказалась не востребованной нынешним руководством Тверской области.
Для разработки и реализации региональной политики в туристско-рекреационной сфере и ее научно-информационного обеспечения необходимо создать в Твери центр (лабораторию) региональных гуманитарных исследований, привлечь к сотрудничеству ведущих специалистов по названной выше проблематике из тверских вузов, архивов, библиотек, научно-исследовательских организаций, творческих союзов, установить взаимодействие по профильным вопросам с органами власти и управления Тверской области и муниципальных образований, что определенно будет способствовать развитию территорий и формированию их привлекательного образа.

 

Культурно-зрелищные учреждения.

            Богатое историческое прошлое Петербургского региона, насыщен­ность его уникальными природно-климатическими, историческими, соци­ально-культурными объектами позволили сформировать мощную инфра­структуру досуга, представленную культурно-зрелищными учреждениями: музеями, галереями, театрами, концертными залами, домами творчества, ночными клубами, казино, биллиардными, боулинг-клубами и т.д.

            Только в Ленинградской области сосредоточено 3900 памятников  российской истории культуры, из них 300 — федерального значения.

            В области насчитывается 8 средневековых крепостей, 3 Дворцово- парковых ансамбля,  120 бывших дворянских усадеб, многочисленные  владения известных деятелей искусства, культуры, декабристов, государственных деятелей. Среди них усадьбы Римского-Корсакова, Рериха, Ломоносова и др.

            Военная история воплотилась в многочисленные музеи, мемориалы памятники, такие как «Зеленый пояс Славы», «Дорога жизни» и др.         Практически во всех районных центрах действуют краеведческие музеи. Туристский ресурс области включает более 400 объектов культового зодчества: часовни, церкви, соборы, монастыри. История возникновения многих из них уходит в глубину веков. Наличие крепостей и культовых объектов позволило разработать новый перспективный туристский мар­шрут «Серебряное кольцо Ленобласти».

            565 клубных учреждений, 2550 самодеятельных коллективов Ленинградской области предлагают туристам разнообразные программы, все­возможные фестивали, светские и религиозные праздники, театрализованные и поэтические постановки и др. Курганы, крепости, дворцы, пар­ки, музеи, клубы, библиотеки, разнообразные выставки коллекционеров, центры народных ремесел, военно-исторические объекты, храмы и мона­стыри создают мощный досуговый потенциал, привлекающий многочис­ленных посетителей.        

            Но ядром региональной инфраструктуры досуга является Санкт-Петербург, признанная культурная столица мира, славящаяся, своими уникальными культурными сокровищами, сосредоточенными в музеях, выставочных залах, галереях и т.д.        

 

Театры, концертные зады, цирк.

            Появление театра в России связано с именем царевны Натальи Алексеевны, страстной любительницы театра.

            В царствование Елизаветы Петровны театральное дело получило дальнейшее развитие. Наряду с иностранными труппами профессиональ­ных артистов и музыкантов был образован театр, впервые поставивший в 1749 г, трагедию Сумарокова «Хорев». В 1752 г. в Санкт-Петербург была вытребована из Ярославля театральная труппа Ф.Г. Волкова, в 1756 вышел указ об учреждении русского театра в Санкт-Петербурге.

            При Екатерине II было три придворных труппы: итальянская оперная, балетная и русская, драматическая. Вольная немецкая труппа имел; разрешение на представления. В 1762 г. была образована французская драматическая труппа, а в 1783 г. стали давать платные спектакли для публики в городских театрах.

            Старейший Санкт-Петербургский театр — Государственный Академический театр драмы им. А.С. Пушкина — неразрывно связан с обликом великого города. Его здание является неотъемлемой частью города. По­строенный в 1832 г., театр был назван Александринским, по имени жены Николая I — Александры Федоровны. На его сцене впервые был постав­лен «Ревизор» Н.В. Гоголя, шли первые представления пьес А.Н. Остров­ского, И.С. Тургенева, А.К. Толстого.

            Мировую известность снискали коллективы Мариинского и Боль­шого драматического театров, Театра Комедии, Малого театра оперы и балета и других театров. Многие из них были удостоены высокого зва­ния Академических. Имена своих художественных руководителей носят Большой драматический театр им. Г.А. Товстоногова, Театр Комедии им. Н.ГТ. Акимова, Театр юных зрителей им. А.А. Брянцева.

            Академический Мариинский театр оперы и балета — один из наи­более крупных музыкальных театров России, созданный в 1783 г., когда на Театральной площади был построен Большой театр.

            В 1918 г. был создан Малый театр оперы и балета, открывшийся оперой «СевильскиЙ цирюльник». С этого времени начали формироваться собст­венная оперная труппа, хор, оркестр театра. В репертуаре театра спектакли русской и мировой оперной классики. Зрители многих стран мира увиде-ли такие прекрасные постановки, как «Борис Годунов», «Князь Игорь», «Хованщина», «Пиковая дама», «Евгений Онегин», «Травиата» и др.

Малый драматический театр был создан в 1944 г. как передвиж­ной для обслуживания жителей Ленинградской области. С 1956 г. театр имеет стационарное помещение, где показывает свои спектакли.

            Театр объездил практически все континенты, принимает участие во всех престижных фестивалях, вошел в десятку лучших театров Европы по рейтингу Международного института театра.

            Театр балета Бориса Эйфмана, созданный в 1977 г., стал одним из интереснейших явлений отечественного хореографического искусства. Солидной коллекцией призов и премий отмечена деятельность труппы театра. Все спектакли — авторские создания, полные новаторства, имею­щие индивидуальный язык танца.

            Филармония им. Д.Д. Шостаковича возникла в 1802 г. как Филармоническое общество Санкт-Петербурга. В 1882 г. был создан Придвор­ный императорский оркестр, переименованный в 1917 г. в Государствен­ный большой симфонический оркестр филармонии.

            Сегодня филармония — средоточие академической музыкальной культуры Санкт-Петербурга. Центром симфонической музыки является Большой зал филармонии. Малый зал им. М.И. Глинки, открытый в 1949 г., служит для исполнения камерной музыки.

            Академическая капелла им. М.И. Глинки — старейшая в стране художественно-творческая организация, ровесница города, созданная в 1703 г. на основе «Хора государевых певчих дьяков», привезенного из Москвы на торжества, связанные с закладкой Санкт-Петербурга.

            Певчие хора стали первыми оперными солистами, выступавшими на сценах Санкт-Петербурга и Москвы. Репертуар Капеллы включает произ­ведения Баха, Моцарта, Гайдна, Рахманинова и других великих музыкан­тов.

            Первый цирк в России воздвигнут в Санкт-Петербурге в 1827 г. под названием «Олимпического цирка», но он не был стационарным. В 1877 г. труппа Чинизелли выстроила каменный цирк, который в 1924 г. стал государственным и занял достойное место в сети зрелищных предприятий города. В 1928 г. здесь впервые в мире был создан музей цирка.

            С ареной цирка связана судьба многих выдающихся артистов: дрессировщиков Анатолия и Владимира Дуровых, Б. Манжелли, М. Назаровой, В. Запашного, иллюзиониста Э.Т. Кио, клоунов Карандаша (М.Н. Румян­цева), О. Попова и Ю. Никулина, здесь начинался прославленный аттрак­цион «Медвежий цирк» молодого дрессировщика В. Филатова.

            За каждым названием культурно-зрелищного учреждения стоит своя история, десятки имен выдающихся дирижеров, режиссеров, художников. Мастерством творческих коллективов восхищаются в странах Европы, в США, Канаде, Индии, Японии, Австралии и др.

 

            Фестивали.

            Традицией Петербургского региона стали многочисленные и разнообразные фестивали, привлекающие большое количество российских и зарубежных туристов. Программы проводимых фестивалей способны удовлетворить самых взыскательных участников, это: Международные фестивали искусств «От авангарда до наших дней», «Звезды белых но­чей», детские и юношеские фестивали, Пасхальный фестиваль, «Музы­кальная весна в Санкт-Петербурге», «Белые ночи Санкт-Петербурга», «Свинг Белой ночи» (джазовый), «Рождественские встречи в Северной Пальмире», «Просто друзья», кинофестивали «Послание к человеку», «Виват Кино Россия», балетные конкурсы, театральные фестивали и т.д.

            Сегодня Петербургский регион — символ демократических надежд на радикальные перемены, это гостеприимно распахнутые ворота России не только в страны Западной Европы, но и во все страны мира.

            Четыре судьбоносных этапа, связанных, прежде всего, с жизнью мегаполиса (Санкт-Петербург — Петроград — Ленинград и вновь Санкт-Петербург) — отразились в истории и культуре региона, сформировав огромный туристский потенциал. 27 мая 2003 г. начался отсчет 4-го сто­летия Санкт-Петербурга, нового этапа, с которым связаны надежды на процветание всего Петербургского региона.

КОНКУРЕНТОСПОСОБНОСТЬ,

ОТКРЫТОСТЬ И БЕЗОПАСНОСТЬ

РОССИЙСКОЙ ЭКОНОМИКИ

Для понимания сущности экономической безопасности важно уяснить ее связь с понятиями «развитие» и «устойчи­вость». Развитие — один из компонентов экономической безопасности. Но не всякое развитие отвечает требованиям бе­зопасности. Например, если развитие сопровождается наруше­нием экологических требований или оно социально не ориенти­ровано, высокие темпы роста достигаются за счет «производства ради производства» без обеспечения «значимых для населения ориентиров благосостояния». Если экономика не развивается, то у нее резко сокращаются возможность выживания, а также сопротивляемость и приспособляемость к внутренним и внеш­ним угрозам.

Безопасность и устойчивость

Устойчивость и безопасность — важнейшие характеристики экономики как единой системы. Их не следует противопостав­лять, из них каждый по-своехму характеризует состояние эконо­мики. Устойчивость экономики отражает прочность и надеж- ность ее элементов, вертикальных, горизонтальных и других связей внутри системы, способность выдерживать внутренние и внешние «нагрузки», «восстанавливать нормальное состояние после внезапного его нарушения каким-либо внешним или вну­тренним фактором»¹.

С позиции естественных наук «устойчивое развитие общест­ва — целостный исторический процесс сохранения развития». Ключевое слово в этом определении — сохранение. И это пра­вильно: если общество не заботится о сохранении своего разви­тия, то оно обречено на упадок. Сохранение развития трактует­ся как «сохранение неубывающего темпа роста эффективности использования полной мощности во все времена или неубываю­щий темп роста полезной мощности не только в настоящее вре­мя, но и в будущем»².

Эффективность использования полной мощности характери­зуется ростом энергопотребления на душу населения, а рост по­лезной мощности — постоянным увеличением производитель­ности труда или процента на вложенный капитал.

Устойчивое развитие человечества — творчество по созданию новых (более эффективных) источников мощности, более со­вершенных машин и механизмов, более эффективных систем управления. В приведенных определениях подчеркивается ди­намический аспект устойчивости. Он должен быть дополнен анализом структуры общества, его экономики. Эти динамичес­кие системы характеризуются определенными соотношениями в их структуре.

Безопасность — это состояние объекта в системе его связей с точки зрения способности к самовыживанию и развитию в ус­ловиях внутренних и внешних угроз, а также действия непред­сказуемых и труднопрогнозируемых факторов.

Чем более устойчива экономическая система (например, ме­жотраслевая структура), соотношения производственного и фи­нансово-банковского капитала и т. д., тем жизнеспособнее эко­номика, а значит, и оценка ее безопасности будет достаточно высокой. Нарушение пропорций и связей между разными ком-

\Л    1QQQ Г  123.

понентами системы ведет к ее дестабилизации и является сигна­лом перехода экономики от безопасного состояния к опасному. Чем устойчивее развитие, тем меньше вероятность возможных угроз. Вместе с тем устойчивость не есть стагнация или жизнь в бедности, устойчивость не может быть вне развития. Любая развивающаяся система периодически совершает переход от од­ного устойчивого состояния к другому³. Важно лишь, что разви­тие должно включать в себя обязательное соблюдение суверен­ности природы, с тем чтобы экономика учитывала пределы хо­зяйственной емкости биосферы.

Концепция устойчивого развития, принятая конференцией ООН по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро в 1992 г.. рассматривает принципы устойчивости в системе взаи­модействия природы, общества и человека. В практической дея­тельности эта концепция сводится к охране окружающей среды. Задача последней — важнейший путь обеспечения устойчивого развития. Но кроме задач рачительного использования природ­ных богатств, обеспечения баланса интересов современного че­ловека и интересов сохранения окружающей среды, для буду­щих поколений человечества существует задача обеспечения ус­тойчивости развития общества как социума, что означает ста­бильное развитие экономики, сопряженность реального и фи­нансового секторов экономки, социальное партнерство и т.д. Как отметил В.В. Путин, «устойчивость экономики России — это главная гарантия демократического общества, а также осно­ва сильного государства».

Принцип устойчивости следует распространять на все высо­коразвитые и развивающиеся страны. Устойчивость развития высокоразвитых стран не должна достигаться за счет развиваю­щихся стран или стран с переходной экономикой. Это относит­ся, например, к размещению отходов, выброса вредных веществ в атмосферу, размещения производств, отрицательно влияющих на природу, продажи квот на выбросы «парниковых» газов и т.д. Это означает, что хозяйственная экономическая деятельность человека и государства должна учитывать современные экологи­ческие требования и пределы экологической безопасности.

Переход к устойчивому развитию предполагает решение следующих задач: достижение экономического роста, стабиль­ное развитие социума, сбалансированность реального и фи­нансового секторов экономики, отраслей старой и новой эко­номики высоких технологий; обеспечение стабилизации эко­логической ситуации; становление социального рыночного хо­зяйства и широкое распространение экологически ориентиро­ванных методов управления; введение хозяйственной деятель­ности в пределы емкости экосистемы на основе массового вне­дрения энерго— и ресурсосберегающих технологий, целена­правленных изменений структуры личного и общественного потребления; создание правовой основы перехода к устойчи­вому развитию; формирование эффективной системы пропа­ганды устойчивого развития и создания соответствующей сис­темы воспитания и обучения.

Противоречия рынка и стратегическое планирование

Безопасность — более универсальная категория, чем рынок и планирование. Проблема безопасности имела и имеет значи­мость для любой экономики, для рыночной и ушедшей в про­шлое плановой экономики. Она остро стоит перед отдельным человеком независимо от экономических форм взаимоотноше­ний с другими людьми, а также для компаний, банков, ассоциа­ций, государственных учреждений.

Многие экономисты считают, что рынок как экономическая категория и совокупность инструментов хозяйствования на­столько универсален и самодостаточен, что не требует никаких дополнений. Следуя его правилам и стандартам, можно обеспе­чить не только экономическую свободу человека, его индивиду­ального выбора, но и безопасность индивидуума и государства в целом. Действительно, в рынке заложено много импульсов к саморазвитию на основе конкуренции и инноваций. Но его динамизм со слабыми центрами управления носит не только со­зидательный, но и разрушительный характер. Даже отлаженное рыночное хозяйство высокоразвитых стран в современных усло­виях сталкивается с вызовами, угрожающими устойчивому

функционированию экономики, обеспечению занятости, раз­витию человека, его способностей, сохранению природы.

Строгое следование радикальным рыночным инструментам в прошедшем десятилетии не решило ни одной сколько-нибудь важной социальной проблемы России. Средний класс, как ос­нова устойчивости общества, не сформировался, напротив, рас­ширилась зона бедности, возникли новые бедные (учителя, вра­чи, научные сотрудники, квалифицированные рабочие), широ­кие масштабы приобрела беспризорность, резко сократилась продолжительность жизни. Был расчет, что рынок решит про­блему, которая тогда называлась проблемой ускорения и расши­рения масштабов внедрения новой техники. Сейчас они имену­ются процессом инновационной активности, и уже приводи­лись данные о более низкой инновационной активности наших предприятий, в сравнении с 1980 годами, и еще более резком от­ставании от стран с развитой рыночной экономикой. Не оправ­дались ожидания в самой сердцевине рыночного механизма, его способности обеспечивать макроэкономическую сбалансиро­ванность между основными индикаторами: ВВП, цены, доходы, процентные ставки кредита, курс валюты, занятость, произво­дительность труда, фондоотдача, капиталоемкость, объем и эф­фективность инноваций.

Главным звеном в цепочке индикаторов сбалансированности продолжают играть иены и курс рубля. В то же время индикаторы эффективности имеют второстепенное значение и почти не оказывают своего влияния на другие индикаторы экономичес­кого роста и безопасности. Такая разбалансированность ведет к слабой предсказуемости развития. Трудно предвидеть, где формируется потенциал новых системных кризисов, поскольку поле очагов кризиса чрезвычайно широкое и неизвестно, какая случайность, какие события в экономике и политике явятся толчком к обострению и выходу наружу всех постепенно накап-ливаемых несбалнсированностей. По-прежнему очень остро, пожалуй, даже острее чем в 80-е годы, стоят проблемы межот­раслевой и внутриотраслевой сбалансированности. Топливно-энергетический баланс страны односторонне ориентирован на самые ценные виды топлива (нефть и газ), не используются в полной мере возможности угольной промышленности. В Рос- сии IS—11% потребности в топливе удовлетворяются за счет нефти и газа (преимущественно газа), а в среднем в мире — 57— 60%. Добыча угля на душу населения в США составляет около 3,6 т, Польше — 5—5.4 т, Австралии — 10— 12 т, в России (1994— 1995)- 1,8-1,7 т⁴.

Ресурсная несбалансированность во многом связана с неэф­фективной политикой цен. слабым развитием конкуренции и антимонопольного регулирования, затратным механизмом це­нообразования наших компаний. Несмотря на постоянный рост цен, рынок автоматически так и не отрегулировал соотношения цен и не ввел динамику цен в неопасное для экономики состоя­ние. Меньше всего выросли цены на самый необходимый сырь­евой товар— газ. В 1999 г. по сравнению с 1990 г. они увеличились в 14,3 раза, тогда как тарифы на грузовые перевозки в 21,9 раза, тарифы на электроэнергию в 18,9 раза, цены на уголь — 15.7 ра­за, в целом оптовые цены в промышленности — в 31,1, на нефть — в 40,2 раза. И даже при таком росте иен. во-первых, объемы производства в ТЭК снизились: добыча нефти сократи­лась с 516 млн мЗ. электроэнергии с 10S2 млрд квт. ч ю 879 млрд квт. ч. Во-вторых, в этих отраслях сохраняется высокий потенци­ал дальнейшего роста цен и тарифов. В программе Г. Грефа рост средних тарифов на электроэнергию к 2005 г. по сравнению с 1999 г. в номинальном выражении может составить 3.5 раза. к20!0г. — 5.3 раза. Тарифы на газ о номинальном выражении мо­гут увеличиться к 2005 и 2010 гг. соответственно в 3 и 4,5 раза.

Опыт показал, что десятилетнее господство радикального ры­ночного направления в российской экономике и политике либо не обеспечило решение ряда фундаментальных проблем, кото­рые были характерны хтя 80-х годов, либо их решение потребо­вало высокой социальной цены. Одна из самых острых проблем 90-х годов — дефицит потребительских товаров и услуг. Эта про­блема на первый взгляд решена, но и то за счет снижения по­требления большей части населения жизнеобеспечивающих продуктов (мяса, молока и т.д.). резкого роста потребительских цен и высокой доли импорта в товарообороте. Лучше наполнен

рынок промышленных товаров для населения с большей диф­ференциацией цен, но в его формировании чрезвычайно высока доля импортных товаров, а поддержание сформировавшегося уровня импорта, как известно, требует относительно больших золотовалютных резервов. Еше сложнее обстоит дело с дефици­том топливно-энергетических ресурсов. В условиях общего про­мышленного и аграрного спада производства первоначально ре­сурсов хватало для меньшего количества платежеспособных предприятий-потребителей. Теперь же, начиная с 2000 г., когда наметился экономический рост, многих ресурсов не хватает для нормального функционирования внутреннего рынка.

Отмечая указанные дефекты российского рыночного меха­низма, неправильно было отвергать самую возможность исполь­зования в России этого важного инструмента социально-эконо­мического развития. Уже отмечался ряд позитивных результатов рыночных преобразований: развитие торговли, рекламы, средств связи, компьютеризация, банковский сервис (что стоит этот сервис, когда опасность кризиса не снизилась, а увеличи­лась?). Конечно, эти положительные результаты никак не пере­вешивают изъяны реального российского рынка, тем не менее нужно не отказываться от задачи создания современной рыноч­ной экономики, а существенно изменить базовые подходы и ар­хитектонику модели.

Для России отлаженность рыночного хозяйства, придание ему социального характера на макроэкономическом уровне и на уровне корпораций малого бизнеса — основа укрепления эконо­мической безопасности. Напротив, нецивилизованный рынок, возврат к устаревшим формам хозяйства, в значительной мере преодоленным развитием капитализма, в которых человек ли­шен социальной зашиты и зачастую заработной платы, расши­ряет масштабы опасности, создает угрозу интересам страны и каждого человека.

Вероятно, с учетом критериев экономической безопасности надо ставить задачу создания в России социального рыночного хозяйства. Этот термин ввел в научный и деловой оборот Л. Эр-хард. И он представляется более содержательным, чем термин «социально ориентированная рыночная экономика». Большин­ство экономических категорий имеет социальную компоненту  как неотъемлемую часть их сущности. Ориентировать на реше­ние социальных задач рыночную модель, в которой нет этого стержня — заведомо проигрышное дело. Например, если про­цент за кредит носит запредельный характер, не учитывает пла­тежеспособность субъектов рынка, то его никак нельзя сделать социально ориентированным. В социальном рыночном хозяй­стве, в его денежно-кредитном сегменте процент за кредит не может быть установлен с учетом интересов только банкиров, он должен учитывать платежеспособность клиентов.

В подтверждение этому можно сослаться на процентную по­литику банков, которые величину процента за кредит устанав­ливают лишь на 1—3 пункта выше, чем депозитная ставка. В России эта разница достигала в начале 90-х гг. 100 и более пунктов и явилась одним из каналов первоначатьного накопле­ния капитала. Сейчас эта разница существенно сократилась, но разрыв весьма велик и составляет примерно 20 пунктов.

Другой проблемой построения новой архитектоники рос­сийского рынка является соблюдение пропорций между внут­ренним и внешним рынком. Ущербность рубля как единой ме­ры труда и капитала, циркуляции товаров, услуг и денег при­вела к погоне за надежной иностранной валютой. Отсюда ин­тересы компании и деятельности человека повернуты в сторо­ну внешнего рынка. Отсюда единая экономика распалась как бы на разные слабо взаимосвязанные анклавы — экспортный (долларовый) и внутренний (рублевый). Разница между ними чрезвычайно высока как по оплате труда, так и по возможнос­тям накопления ресурсов для развития. Выход только один — сделать рубль основной единицей измерения затрат и резуль­татов. Существует несколько возможных путей решения этой проблемы (продажа экспортных товаров за рубли, постепен­ная ревальвация доллара с учетом паритета покупательной способности рубля на базе оценки прибыльных запасов полез­ных ископаемых и т.д.)- Но шаги в этой области должны быть строго выверены, чтобы не спровоцировать обострения сис­темного кризиса. Вместе с тем в рамках традиционного ры­ночного, тем более его фундаменталистского варианта решить проблемы экономической безопасности не представляется возможным.

Л. Абалкин совершенно обоснованно предлагает развести два понятия «рыночная экономика» и «рыночное общество». Именно для рыночного фундаментализма характерно распрост­ранение рыночных механизмов не только на собственно эконо­мику, но также и на «сферы, не поддающиеся рыночному воз­действию — охрана окружающей среды, фундаментальная на­ука, культура в высших ее проявлениях, национальные заповед­ники, а также сфера прав человека и нравственности»’.

Но даже в экономике, охватывающей собственное материаль­ное производство, критерии прибыльности и рентабельности не всегда срабатывают. В конце 60-х гг. на этот дефект товарно-де­нежного механизма обратил внимание В. Новожилов, который показал, что чисто рыночные инструменты ненадежны при крупных структурных изменениях, например при создании це­лых отраслей промышленности, как это было в 30-х гг. прошло­го столетия.

Пожалуй, одной из самых серьезных проблем становления и развития рынка является несовместимость инструментов бюд­жетно-налоговых и денежно-кредитных инструментов с меха­низмом рыночного саморазвития и конкуренции. Многие пред­приниматели, менеджеры компаний, экономисты считают их «бельмом на глазу». Необоснованность их количественных зна­чений, отсутствие между ними взаимоувязки, постоянное изме­нение предлагаемых правительством правил игры, непредсказу­емость даже на ближайшие годы, не говоря уже о перспективе, не позволяет ни малому, ни среднему, ни крупному бизнесу иметь надежную макросреду для организации своей деятельнос­ти, правильно распределять свой доход на потребление и накоп­ление, инновационную деятельность.

Правительство и его экономические ведомства не располага­ют единой информационно-аналитической базой и методологи­ей, которая позволяла бы сделать инструменты государственной бюджетно-налоговой и денежно-кредитной политики ключе­вым средством воздействия на экономический рост российских компаний и малого бизнеса. Чуть ли не самым большим дости­жением объявлено снижение ставки подоходного налога и нало- га с прибыли. Они теперь будут намного ниже, чем в странах с развитой рыночной экономикой. Но экономического, модель­ного расчета явно не хватает, чтобы убедить предпринимателей и менеджеров, что это надежда на «авось» вдруг получится и низкое налогообложение оправдает надежды радикал-либера­лов. Программа грефовского центра развития по дальнейшему реформированию экономики также страдает отсутствием эко­номических обоснований и расчетов. Даже не предпринимается попытка согласовать намечаемые реформы со стратегической программой развития России до 2010 г.

Во многом такой подход — это проявление идеологической установки на безупречность рынка и неприятие любых форм стратегического планирования. Причем просматривается явная неувязка в системе взглядов некоторых нынешних реформато­ров. Ими признается значение стратегического анализа плани­рования компаний и отвергается макропланирование. Поэтому базовой основой бюджетно-налоговых и денежно-кредитных инструментов сегодня служит годовой бюджет, а не весь ком­плекс социальной и экономической информации стратегичес­кого среднесрочного и долгосрочного развития.

Культивируемый некоторыми либералами антагонизм рынка и планирования, своего рода гегемония рынка, как и в недавнем прошлом преувеличение роли планирования и сведение товар­но-денежных отношений к простой бухгалтерской операции подсчета себестоимости и прибыли не оправданы теоретически и не подкрепляются международным опытом. Теоретически и у рынка, и у планирования есть свои функции, объекты и пре­делы проявления их позитивного влияния на социальную и эко­номическую сферы жизнедеятельности общества.

Рынок и соответствующая ему информационная система от­ражают текущее состояние экономики, ее реальное бытие, в ко­тором уже совершены действия субъектов рынка и получена комплексная оценка факторов производства. Рынок, как раз-ветатенная система сигналов о взаимодействиях, включает как отношения между субъектами рынка, так и с институтами рын­ка. Но рынок это все-таки часть информационного поля эконо­мики; кроме рынка есть система научно-технических открытий, философских и религиозных знаний и представлений о будущем

состоянии общества, природы, духовного и физического потен­циала человека. Именно этот взгляд в ^будущее, план действий через систему индикаторов, балансов, организационных струк­тур институтов рыночной экономики и корпораций должны обеспечивать стратегическое планирование.

Международный опыт показывает, что рынок и планирова­ние достаточно хорошо уживаются во Франции и Японии. В це­лом Евросоюз в чем-то пошел дальше. Он осуществляет коорди­нацию по существу всей экономической и финансовой полити­ки на наднациональном уровне. Обычно считают, что США на макроуровне не используют планирование. Личное знакомство автора с правительственными учреждениями и деятельностью Министерства торговли и Федеральной резервной системы в на­чале 90-х гг. убеждает в том, что многие элементы планирования США активно используют, но не всегда называют этим словом (постановка краткосрочных и долгосрочных целей, индикатив­ная система контроля экономического развития, целевые про­граммы и бюджеты и т.д.).

Можно с этим соглашаться или не соглашаться, но нужно считаться с мнением одного из выдающихся творцов японско­го экономического чуда Собура Окима, который считает, что «…следует осторожно относиться к рекомендациям и советам зарубежных экспертов и консультантов… утверждение о пре­восходстве рыночно ориентированной экономики над центра­лизованной — это заблуждение. Проблема состоим в том, что­бы согласовать, объединить в единый механизм начала этих двух систем, найти эффективный путь комплинирования ры­ночных механизмов и государственного планирования и регу­лирования»⁶.

Государственное стратегическое планирование могло бы ре­шать следующие задачи.

Первая. Способствовать гармонизации стоимостной (товар­но-денежной, в современной терминологии, финансовой эко­номики) с натурально-вещественной (физической) экономикой и на основе большей управляемости финансовыми и физичес­кими потоками обеспечить более устойчивое развитие.

Традиционно, особенно в последнее десятилетие, рыночный механизм работает с перекосом в сторону финансовой экономи­ки и не учитывает реальные пределы воздействия рыночных ин­струментов (процентной ставки и др.) на изменения направле­ния движения материальных потоков, особенно отраслей «ста­рой» экономики (энергетика и т.д.). Это. подтверждается тем. что многократное понижение учетной ставки процента ФРС США в 2001 г. не сопровождалось ожидаемым ростом деловой актив­ности⁷. Другой пример — нехватку бензина в Великобритании в начале 2001 г. не удалось восполнить за счет роста иен на бен­зин. Этому резко противились автоперевозчики и население. В России многократный рост цен в 1992—1999 гг. не только не усилил деловую активность, но, напротив, привел к спаду про­изводства.

Вторая. Обеспечить в долгосрочной перспективе взаимоувяз­ку отраслей новой экономики (высокотехнологичного сектора) с традиционными, но жизненно важными отраслями «старой»

экономики.

Новая экономика должна поделиться своими доходами с энергетикой и другими традиционными отраслями для необ­ходимой модернизации производства. Если эта задача не будет решена, то старая экономика будет сдерживать развитие высо­котехнологичных отраслей. Энергетический кризис может пара­лизовать любую компьютерную систему.

Стратегическое планирование должно определить возмож­ные правила корректировки рыночных инструментов или пред­ложить новые инструменты, которые были бы совместимы с ап­робированными рыночными инструментами.

 

Третья. Поддерживать единство рыночного пространства и целостность Российской Федерации. Содействовать гармони­зации регионального развития, межрегиональных коопераци­онных связей и объединению региональных рынков в общерос­сийский рынок, выравниванию бюджетного потенциала регио­нов, с тем чтобы регионы делали свой выбор в пользу общерос­сийского рынка, а не зарубежных рынков.

Четвертая. Обеспечить единство экономической политики на территориальном, институциональном и корпоративном уровнях на основе создания единой методологической и инфор­мационной базы для координации бюджетно-налоговой, денеж­но-кредитной политики, а также ценовых ориентиров.

Совершенно утрачено единство цен и тарифов. Оно проявляет­ся только в кризисных ситуациях. Правительство вспоминает о ре­гулировании цен только тогда, когда ценовое самодвижение вызы­вает всплески инфляции, как это произошло в первом полугодии 2001 г., когда годовой рубеж роста инфляции на уровне 12% был пройден за полгода. Сейчас правительство спешно делает попытки увязать регулирование иен и тарифов на газ, нефть и их транспор­тировку. И эту неновую цепочку нужно продолжить, включив в нее тарифы на электроэнергию, продукцию черной и цветной метал­лургии. Нельзя надеяться на действия конкуренции, они недоста­точны, чтобы повлиять на экономический рост и динамику цен.

Пятая. Решение проблемы локомотивов или прорывных то­чек экономического роста. Рыночное саморазвитие ни сегодня, ни в будущем самостоятельно не решит этой проблемы. Нужно реальное объединение сил для толчка, и лучше будет для всего общества и отдельных граждан, если этим толчком будет не но­вое падение курса рубля, не новый виток роста цен. а действия правительства, направленные на создание двух целевых блоков: блоков глобальных инвестиционных проектов, а также блока инноваций, включающих в себя современные технологии. По­ложительный опыт решения таких глобальных задач имеется как в России (план ГОЭЛРО, развития нефтегазового комплек­са Западной Сибири в «0-х гг., развитие ВПК, космической тех­ники и т.д.). так и в других зарубежных странах.

Шестая. Устранить перекосы рыночного механизма, сменить спекулятивную направленность его инструментов на усиление их воздействия на экономический рост реального сектора эко­номики. Симбиоз социального рыночного хозяйства и стратеги­ческого планирования создает лучшие условия для международ­ного сотрудничества, защиты национальных интересов России, развития внешней торговли.

Стратегическое планирование, включая разработку средне­срочных и долгосрочных планов, не может существовать в отры­ве от годового планирования. Поскольку реализация стратегии предполагает разработку конкретных целевых ориентиров на всем протяжении периода, возникает необходимость в годовом планировании. В настоящее время составление годового бюдже­та, по существу, означает разработку годовых плановых проекти­ровок, поскольку выделение бюджетных средств носит целевой характер, т.е. направлено на решение конкретных социальных, региональных и инвестиционных задач. Стратегическое плани­рование позволит перейти от годового бюджета к среднесроч­ным бюджетным проектировкам, что даст возможность корпо­рациям и малому бизнесу иметь более полное представление о целях и задачах развития экономики.

Государственное стратегическое планирование может быть эффективным инструментом экономической политики прави­тельства, если корпоративный сектор страны предпримет свои самостоятельные шаги по созданию систем стратегического планирования. Здесь не может быть шаблона, нужны именно системы, которые бы опирались на особенности корпораций и носили бы инновационный характер.

Какие конкретные шаги должны быть предприняты в бли­жайшее время? Нужно усилиями специалистов и ученых разра­ботать основные положения экономического государственного планирования и на их базе соответствующий федеральный за­кон. Существующий Федеральный закон «О государственном прогнозировании и программах социально-экономического развития Российской Федерации» должен быть составной час­тью федерального закона о государственном экономическом

планировании.

В этом законе необходимо определить сферу применения ба­лансового метода, порядок использования индикаторов эконо­мического роста и безопасности, установления целевых ориен-

тиров и рекомендаций для корпоративного сектора экономики. Необходимо с учетом международного опыта провести и инсти­туциональные преобразования, создав федеральный Центр стратегического планирования⁸. Созданный в 1999 г. Фонд стра­тегических разработок Г. Грефа был первым и не совсем удач­ным шагом в этом направлении. Он не включал в себя технико-экономическое и финансовое проектирование, поэтому предла­гаемые этим фондом реформы носят верхушечный характер, ба­лансируя интересы чиновников и бизнеса. Они не являются средством реализации национальных интересов России. Созда­ние такого федерального Центра не есть попытка воссоздания Госплана. Современное информационное общество располагает новыми экономическими, финансовыми и организационными технологиями, которые, используя информацию о состоянии и прогнозах товарных и фондовых рынков, позволяют повысить качество долгосрочных и среднесрочных планов и сделать их инструментом развития России, способствовать предотвраще­нию дальнейшего увеличения разрыва между Россией и разви­тыми странами и упрочению позиции России как ведущей гео­политической державы.

Совместное использование рыночных инструментов и эконо­мических индикаторов стратегического анализа и планирования не только существенно увеличивает шансы выживания, преодо­ления экономических и финансовых диспропорций и возмож­ных социальных конфликтов, но и способствует социальной трансформации рыночного механизма, его подключению к це­лям и задачам технологической и структурной модернизации экономики как основы повышения благосостояния населения.

Пределы открытости экономики

И для радикального либерализма и для неолиберализма с по­зиции геостратегии есть один общий вопрос о формах и пределах вхождения в мировую экономику или, точнее, о пределах открыто­сти и закрытости своей экономики. Ключ к решению этого вопро- ля — на 3,4%, добыча газа снизилась на 1,5%. В результате стра­на сразу почувствовала дефицит топливно-энергетических ре­сурсов, прежде всего в районах с традиционно напряженным топливно-энергетическим балансом (например, Приморье). До 2003 г. недостаток топливно-энергетических ресурсов для внутреннего рынка будет усиливаться и вряд ли можно надеять­ся на его восполнимость за счет усиления режима экономии.

По прогнозу Минэкономразвития, соотношение между дина­микой ВВП и добычей топливных ресурсов в 2001—2002 гг. склады­вается следующим образом (в % к предыдущему году).

Таблица

	2001 г.	2002 г.
ввп,%	104	105
Добыча топлива,%:
— нефти	102	101
— газа	102	ю:
— угля	102	шз                1

Существенным ограничением возможного увеличения топ­ливных ресурсов является резкое замедление роста геологораз­ведочных работ и отставание прироста их запасов по сравнению с его производством. В 1998 г. прирост разведанных запасов неф­ти составлял к объему добычи около 77%, газа — 57%, угля — 51%. На 2002 г. прогнозируются следующие соотношения: по нефти — 102%, газу — 90% и углю — 50%. Пороговыми зна­чениями этого индикатора, при котором обеспечивается при­рост производства топлива, является превышение прироста за­пасов над добычей в 1,5 раза.

Эти данные говорят о том, что существенного роста добычи топливных ресурсов в ближайшие годы не будет. В этих усло­виях экономический рост темпами, превышающими темпы роста добычи топлива, может быть только за счет следующих факторов:

существенного уменьшения объемов экспорта нефти и газа и переключение их на внутреннее потребление. Это трудный путь. Во-первых, государство сейчас не держит в полной мере

монополию на внешнюю торгоано. Конечно, возможно адми­нистративное уменьшение квот, допуска к трубе и т.д. Но это сильное нарушение рыночных условий. Во-вторых, и это глав­ное, проблема валюты, как было выше сказано, будет крайне ос­трой, и уменьшить экспорт можно только при увеличении ва­лютных ресурсов;

существенного снижения тошти воем кости ВВП. Это возмож­ный путь, но он требует существенной модернизации, а подчас и замены топливопотребляюших агрегатов, а значит, и инвести­ций.

Если же окажется невозможным использовать оба эти пути, то можно рассчитывать на рост ВВП на период 2001—2003 гг. примерно на 2% в год.

Таким образом, один из достаточно реальных вариантов со­циально-экономического развития России может оказаться рост строго в меру роста добычи топливных ресурсов (при ста­бильном экспорте) или в меру роста внутреннего потребления (если валютные проблемы заставят увеличивать экспорт).

Ведущие специалисты по минерально-сырьевой базе совер­шенно обоснованно предлагают в качестве стратегических ори­ентиров «определить экономически целесообразный уровень добычи конкретного полезного ископаемого; установить, какой минимальный уровень является критическим для страны. для внутреннего потребления и для экспорта, какая часть добы­ваемого сырья должна идти на экспорт и какая должны оста­ваться для внутреннего потребления»¹‘¹.

В оценке эффективности вхождения России в мировую эко­номику нельзя обольщаться показателем активного сальдо тор­гового баланса. Дело в том, что нужно учитывать структуру экс­порта, а она у нас носит сырьевой характер; вывоз продукции с добавленной стоимостью незначителен. Благоприятные усло­вия конъюнктуры могут подталкивать ко все большему вывозу природного сырья во имя оптимизации баланса, выплаты внеш­них долгов и т.д. Однако это будет происходить в ущерб страте­гическим целям развития экономики и создавать диспропорции  на внутреннем рынке. Нужно также учитывать иену фактора времени. Цены на невоспроизводимые ресурсы в долговремен­ном плане растут, потому сегодняшний выигрыш для современ­ных поколений ляжет тяжелым грузом на последующие поколе­ния. Вот почему для экономической безопасности страны необхо­димо разработать допустимые пределы экспорта и импорта. Если в отношении импорта нет каких-либо возражений, поскольку яс­но, что чрезмерная импортная зависимость означает завоевание внутреннего рынка иностранными компаниями (в мировой эко­номике, например Японии, этот индикатор импортной зависи­мости используется), то что касается экспорта, то тут полное не­понимание. Считается, что предлагаемые ориентиры пределов экспорта ограничивают свободу предпринимательства. Между тем с позиции макроэкономики, где экспорт и импорт представ­лены в целом, очень важно оптимизировать это соотношение. Чистый экспорт (превышение экспорта над импортом) в про­центах к ВВП должен составлять 2—3%, а не 16%. как это на­блюдалось в России в 1999 г.

Одним из аргументов в пользу такого подхода служит то. что при ограничении доли экспорта ценнейших видов минерально­го сырья и других богатств природы соответственно сокрашает-ся отток капитала. При беспредельном экспорте сырья решить проблему бегства капитала практически невозможно.

Регулирование экспорта сырья позволяет также снизить дав­ление валютного рынка на курс рубля. Сегодня ряд экономис­тов, опасаясь всплеска инфляции и резкого падения курса руб­ля, инициировали Правительство отказаться полностью или ча­стично от 75% продажи валюты на валютной бирже. Цель этой операции сократить предложение валюты, стабилизировать зо­лотовалютные резервы как базовую основу для относительного сужения денежной массы, предотвратив тем самым рост иен и инфляцию.

Если ставить цель сокращения предложения валюты, то го­раздо проше ее достичь путем ограничения доли экспорта мине­рального сырья. Представляется, что цель регулирования ин­фляции и денежной массы как путем отмены регламентирова­ния обязательной продажи валютной выручки, так и введения предела экспорта ценных видов сырья не будет достигнута, по-

скольку за этими мерами может последовать сокращение пред­ложения валюты на валютном рынке при том же или даже уве­личенном спросе. Первый вариант требует существенной моти­вации экспортеров их ориентации на использование валютной выручки внутри страны для инвестиций. Денежно-кредитная политика пока не готова к решению инвестиционных и иннова­ционных задач экономики. Политические риски хотя и снизи­лись за последние два года, но все же они выше, чем при разме­щении своих капиталов за рубежом. Послабления налогового режима не имеют длительного практического опыта, выигрыш для инвесторов в сумме уплачиваемых налогов не так очевиден, как рассчитывало Правительство. К тому же финансово-инзес-тиционное проектирование в отечественных компаниях остает­ся на низком уровне, и поэтому экономически выгодных инвес­тиционных проектов не так много.

Введение ограничений на экспорт ценного сырья может так­же привести к дисбалансу спроса и предложения валюты. Чтобы этого не произошло, необходим существенный подъем произ­водства в переработке первичных ресурсов. Их глубокая перера­ботка обеспечивает рост добавленной стоимости в 2—10 раз. Стратегия частичной переориентации топливно-энергетическо­го комплекса на внутренний спрос требует определенного вре­мени и больших инвестиций. К тому же значительно более низ­кий уровень внутренних оптовых цен по сравнению с мировыми ценами на основные сырьевые товары будет сдерживать воз­можности реализации ресурсно-наукоемкой стратегии разви­тия. Выход из этого противоречия — в десятикратном увеличе­нии внутренних оптовых цен на первичные ресурсы и энергоно­сители. Такого единовременного подъема цен российская эко­номика, ее отдельные субъекты (корпорации, мелкий бизнес) и население не выдержат. Временное рассредоточение роста указанных оптовых цен на 15—20 лет потребует особых управ­ленческих навыков и сопряженных действий в денежно-кредит­ной и инвестиционной политике. Контуры такой политики по­ка неясны.

Корпоративный сектор экономики, как и государство, также не подготовлен к новой стратегии развития, в основе которой должен лежать внутренний спрос, постепенная переориентация  экспортной политики с экспорта ценного сырья на экспорт го­товой продукции, наукоемких технологий, а импорт — с покуп­ки продовольствия и ширпотреба на приобретение технологий и оборудования нового поколения. Выход из этого положения в дальнейшей корпоративизации экономики, в объединении усилий отраслей, добывающих сырье, и тех, которые его перера­батывают, диверсификации производства, -накоплении финан­сового капитала, что позволит направить эффект более низких внутренних цен на развитие переработки сырья и получение до­бавочной стоимости, достаточной для инвестиций как в расши­рение добычи сырья, так и его переработки.

Представляется, что несколько российских корпораций по своему ресурсному и инновационному потенциалу могли бы по­ставить перед собой цель достижения мирового уровня в сфере стратегического менеджмента и финансово-инвестиционного проектирования и завоеваний позиций транснациональных компаний. Проблема превращения открытости экономики из фактора оттока всех видов капитала в фактор дополнительного экономического роста требует политической, идеологической и научной реабилитации стратегического и текущего планиро­вания.

Очень важным полем соединения российской экономики с мировой является фондовый рынок. Здесь ключевое значение имеют пределы доступа на этот рынок нерезидентов. Финансо­вый кризис 1998 г. показал, что нельзя считать, что чем больше нерезидентов работает на этом рынке, тем выше емкость рынка и его устойчивость, а значит, и больше условий для устойчивос­ти валюты. Оказалось, что капитал нерезидентов очень чувстви­тельно реагирует на факторы политической нестабильности, ожидания всплеска инфляции и возможность резкого измене­ния курса рубля. Поэтому должен быть предложен экономичес­ки обоснованный предел доступа нерезидентов на фондовый рынок и другие возможные правила их поведения в экстремаль­ных ситуациях.

Сегодня даже такие крупные корпорации, как Газпром, про­являют осторожность в либерализации европейского газового рынка. Они справедливо опасаются, что этот процесс может разрушить систему долгосрочных контрактов, поскольку в осно-

ве либерализации газового рынка лежат краткосрочные и спото-вые сделки на фондовом рынке. По мнению специалистов, «от­крытие газопроводов для иностранных компаний не приведет к повышению инвестиционного рейтинга российских компа­ний и не откроет им доступа к международным финансовым ре­сурсам. Напротив, переход к обеспечению прямых инвестиций по долгосрочным контрактам к портфельному инвестированию через фондовый рынок усилит риски невозврата кредитов. Ли­берализация доступа иностранных компаний к газотранспорт­ным мощностям направлена на получение ценового выигрыша за счет более низких (в 4—5 раз ниже, чем в Европе) националь­ных российских транспортных тарифов».

В отношении доступа на европейские финансовые рынки российские компании подвергаются жесткой дискриминации независимо от их деловой репутации. «Газпром — наглядный то­му пример. Компания имеет 30-летнюю историю поставщика газа в Европу и многолетнюю заемщика. Тем не менее доступ к западным кредитам ограничен даже по проектам, в которых заинтересован Запад. А если и удается решить вопрос финанси­рования, то стоимость кредитов для нас будет вдвое-втрое выше, чем для наших конкурентов». В условиях резкого снижения ав­торитета России в мире у иностранцев выработалась модель по­ведения сильного иностранного партнера по отношению к сла­бому и незащищенному партнеру. Опыт того же Газпрома пока­зывает, что «все западные компании готовы инвестировать в до­бычу, но в основном на условиях соглашения о разделе продук­ции (СРП). и эти условия должны быть лучше, чем для россий­ских национальных компаний. Второе обязательное требова-_ние _ _к газотранспортным мощностям по низким националь­ным тарифам. Третье обязательное условие — право поставки на экспорт всей произведенной продукции. По отдельным проек­там могут быть определенные различия, но суть одна: условия для иностранных инвесторов должны быть лучше, чем для наци­ональных российских компаний»*¹.

Итак, для регулирования открытости рынка можно использо­вать ряд взаимосвязанных индикаторов. Это — предельные ори- ентиры доли экспорта в объеме реализованной продукции; пре­дельные доли импорта в товарообороте продовольственных и промышленных товаров; пределы чистого экспорта (в % к ВВП); предел нормально лицензируемого вывоза капитала; предельные доли капитала нерезидентов на фондовом рынке; предельные доли нерезидентов в акционерном капитале отече­ственных компаний и корпораций. Специального анализа и мо­ниторинга требует процесс бегства капитала, который свиде­тельствует о неэффективности правового регулирования движе­ния капитала¹².

Оценка вступления России во всемирную торговую организацию (ВТО)

Центр финансово-банковских исследований Института эко­номики РАН провел анализ последствий вступления России в ВТО с позиции экономической безопасности. В настоящее время общепризнанным является, и это не вызывает сомнений, что Россия должна вступать в ВТО или, во всяком случае, четко продемонстрировать свое стремление к этому. Вступление в ВТО необходимо как с общеполитических позиций, являясь гаранти­ей от международной изоляции, так и с позиции участия в про­цессе глобализации.

Вступление в ВТО может дать России определенные выгоды в части продвижения наших товаров на международные рынки. В этом случае России, как члену ВТО. будет легче защищаться от таких антидемпинговых мер, которые сейчас применяют США по отношению к российскому экспорту металлопродукции. Вместе с тем следует иметь в виду, что членство в ВТО не являет­ся полной гарантией от таких мер. Например, США развернули антидемпинговые расследования и против ряда стран — членов ВТО (например, Японии).

Однако главной угрозой экономической безопасности Рос­сии от вступления в ВТО является открытость российского вну­треннего рынка для импорта, что может привести к свертыва-

нию многих крайне нужных для страны производств из-за их не­конкурентоспособности.  Известно, что сейчас эта опасность в какой-то мере преодолевается осуществлением протекцио­нистских мер: количественные ограничения импорта, высокие импортные пошлины и др. При вступлении в ВТО Россия долж­на будет от этих мер отказаться. Безусловно, что и их примене­ние в неразумных пределах приводит к негативным результатам. Так, избыточно активное и не всегда продуманное применение протекционистских мер ко многим производствам законсерви­ровало их неконкурентоспособность на внутреннем рынке.

Вместе с тем следует особо подчеркнуть, что даже при нали­чии подчас весьма жестких протекционистских мер наш внут­ренний рынок испытал весьма сильную импортную экспансию, вызывавшую резкий спад многих видов производства. В резуль­тате доля импорта в товарных ресурсах розничной торговли вы­росла к 1998 г. до 48%. Правда, девальвация рубля после кризиса 1УУ8 г. улучшила ситуацию, позволила отечественному произ­водству найти свою нишу на внутреннем рынке. Доля импорта в товарных ресурсах розничного товарооборота в 1999 г. снизи­лась до 36%. Однако с исчерпанием эффекта импортозамеше-™^,l°^{Jl}Iвновь стала} возрастать, достигнув в IV квартале дню г. 41% с тенденцией к дальнейшему увеличению. С ликви­дацией протекционистских мер импорт может существенно вы­теснить отечественные товары с внутреннего рынка, что приве­дет к свертыванию производства потребительских товаров.

Другими отраслями, весьма чувствительными к импортной экспансии, являются многие машиностроительные производст­ва. Известно, какие жесткие протекционистские меры в виде практически запретительных импортных пошлин пришлось вводить для того, чтобы сохранить отечественное автомобилест­роение. Без этих мер оно может престать существовать. Большие проблемы из-за активного проникновения на отечественный рынок импортных самолетов испытывает российская авиацион­ная промышленность. Имеются угрозы и для отечественного сельскохозяйственного машиностроения

Ее™ еще одна отрасль, которая может стать весьма чувстви­тельной к иностранной конкуренции. Это станкостроение. В дореформенный период отечественное станкостроение и по объему выпуска станков, и по их качеству входило в первую пя­терку наиболее развитых стран. Теперь мы занимаем место в тре­тьей десятке. При спаде промышленного производства за 1992— 2000 гг. на 40% выпуск металлорежущих станков сократился в 7,8 раза, а кузнечно-прессовых машин — в 20 раз. В 2000 г. в резуль­тате роста инвестиций начался некоторый рост и станкострое­ния, но темпами ниже, чем машиностроение в целом. Есть опас­ность, что в случае дальнейшего экономического роста увеличи­вающийся спрос на станки будет удовлетворяться импортом. Однако Россия не может чувствовать себя экономически неза­висимым государством, не имея развитого станкостроения.

Низкая конкурентоспособность отечественной продукции есть результат ряда исторически сложившихся, а подчас и объек­тивных факторов. Это длительное и существенное отставание в техническом уровне и в производительности труда. В настоя­щее время производительность труда в России в 5 раз ниже, чем в США. Правда, и зарплата у нас существенно ниже, что смягча­ет ситуацию. Во всяком случае, потребуются немалое время и значительные инвестиции, чтобы повысить конкурентоспо­собность отечественной продукции до более или менее прием­лемого уровня. К объективным факторам следует отнести кли­матические условия, которые всегда будут снижать конкуренто­способность отечественной продукции.

Поэтому хтя поддержания жизненно важных отраслей и про­изводств объективно необходимы разумные протекшюнистские меры, не приводящие в то же время к простому покрытию бес­хозяйственности и безынициативности в инновационной дея­тельности. Без этого Россия может надолго закрепиться как сы­рьевой придаток развитых стран. Все это должно учитываться при наших действиях по вступлению в ВТО.

Проблемы, связанные со вступлением России в ВТО. за по­следнее время весьма активно обсуждались на различных уров­нях — в федеральных органах исполнительной власти, на раз­личных научно-практических конференциях, в СМИ и т. д. Бы­ло высказано множество предложений и суждений по этому во­просу. С учетом всех этих высказываний Центр финансово-бан­ковских исследований Института экономики РАН считает необ­ходимым в самое ближайшее время осуществить (до очередного

раунда переговоров о вступлении России в ВТО) следующую подготовительную работу.

Первое. Требуется определить перечень отраслей и произ­водств, которые следовало бы отнести к так называемым «чув­ствительным» к импортной экспансии и требующим протекци­онистской защиты, исходя из интересов экономической безо­пасности страны. К таким отраслям следует прежде всего при­числить авиационную промышленность, станкостроение, авто­мобильную промышленность, сельхозмашиностроение, лег­кую промышленность, отдельные отрасли пищевой промыш­ленности, аграрный сектор. Также, видимо, необходимо вклю­чить в эту группу отраслей и некоторые (хотя далеко и не все) производства товаров длительного пользования (мебель, холо­дильники).

По этим отраслям следует сделать детальный анализ сравни­тельной конкурентоспособности относительно импорта, вы­явить факторы, определяющие этот уровень конкурентоспо­собности, перспективы и потребности развития этих отраслей и их вероятное позиционирование на внутреннем рынке при вступлении в ВТО и выполнении всех необходимых для этого условий.

Как правильно заметил А. Лифшиц. «готовить к требова­ниям ВТО надо не только законодательство, но и саму эконо­мику». Если признать расчеты правительственных специали­стов, то вступление в ВТО прибавит к экспорту 18.5 млрд долл. И следующим шагом должна стать проверка реальности этих проектировок по конкретным компаниям, что позволит представить, кто и сколько получит дополнительных доходов и кто потеряет часть своих доходов с учетом новой импортной политики¹‘.

Второе. Разработать комплексную программу подготовки от­раслей и производств, требующих защиты от иностранной кон­куренции, к вступлению России в ВТО и выполнению необхо­димых для этого условий. В этой Программе по каждой отрасли должны быть определены меры и сроки вывода их на приемле­мый уровень конкурентоспособности по качеству продукции  и издержкам производства с указанием необходимых инвести­ций и доли в них государства.

Третье. На основе этой программы определить свою позицию по срокам вступления России в ВТО в зависимости от сроков выхода той или иной отрасли на приемлемый уровень конкурен­тоспособности (видимо, не менее 6—8 лет), а также по условиям поэтапного отказа от протекционистских мер.

Четвертое, Организовать семинар для предпринимателей и менеджеров по подготовке предприятий к условиям вхожде­ния России в ВТО. имея в виду в ближайшие 2—3 года предоста­вить возможность пройти этот семинар предпринимателям и менеджерам не менее 70% предприятий, зависящих от этих ус­ловий.

Пятое. Разработать рекомендации для администраций регио­нов по их действиям по подготовке предприятий, находящихся на их территории, к работе на условиях вхождения России в ВТО.

Шестое. Принять меры с целью получения Россией статуса страны с рыночной экономикой, как необходимого предвари­тельного условия успешной подготовки к вступлению в ВТО.

 

 

Приклассификациитуристскихпоходовихотносятктомуилииномувидутуризма, ктойилиинойкатегориисложности. Этоосновнойпринцип. ПравиламипроведениятуристскихспортивныхпоходовиразряднымитребованиямиЕдинойвсесоюзнойспортивнойклассификации (ЕВСК) установлено, чтоспортивныепоходыпроводятсяпоследующимвидамтуризма: пешеходному, лыжному, горному, водному, велосипедному, мотоциклетному, автомобильномуиспелео. Впорядкевозрастающейпротяженности, продолжительностиитехническойсложностиониподразделяютсянапоходы I, II, III, IV, V и VI категорийсложности.

Принадлежностьпоходаопределенномувидутуризмабольшейчастьюочевидна. Различиеприменяемыхсредствиспособовпередвиженияневызываетсомнений. Средивсехвидоввкакой—томереусловновыделенгорныйтуризм. Ондействительноможетсчитатьсяразновидностьюпешеходноготуризма, носбольшимоснованиемегоследуетсчитатьразновидностьюальпинизма. Итемнеменеесамостоятельноевыделениеегообоснованоиневызываетсомненийвнеобходимостиэтого. Природныеусловиявысокогорныхрайоновиспецификапрепятствийставятпередгорнымитуристамимногонеприсущихдругимвидамтуризмазадач. Здесьибольшойарсеналспециальногоснаряжения, исвоитехническиеприемыитактика, ивопросывысотнойакклиматизации.

Отнесениепоходактойилиинойкатегориисложности — задачаболеетруднаяиневсегдабесспорнорешаемая. Принятаямноголетназадидействующаясейчасклассификацияимеетмногоусловностейибазируетсявосновномнасубъективныхэкспертныхоценках. Принималисьипринимаютсямеры, чтобыклассифицированиемаршрутовбылоболееобъективным. Дляэтоготщательноизучаютсяматериалыотчетовопоходах, определяющиесложностьмаршрутаучасткиоцениваютсяпослеповторногоилимногократногопрохождения.

Предпринималисьпопыткиразработатьсистемыоценокпреодолеваемыхпрепятствийвочкахилибаллах. Ноккаким—либоприемлемымрезультатамонинепривели. Помимочрезвычайнойсложностиицифровойгромоздкостииопасности, чтосбортакойинформацииможетстатьосновнойзадачейпохода, балльнаясистемапростоневсостоянииустановитьобъективные «цены» набесчисленноемножестворазличныхпрепятствий, неговоряужеотакихпонятиях, какособенностирайонов, автономность, погодныеусловия, объективнаяопасностьидр. Какому, например, препятствиюотдатьпредпочтениевбаллах: переправечерезгорнуюрекуилиперевалу, движениюналыжахпоглубокомуснегувтайгеилипонастувтундре, одномуитомужепорогунарекеприбольшомилималомуровнеирасходеводы?

Принятаяметодикаотнесениямаршрутакопределеннойкатегориисложностипутемсравненияегосэталоннымимаршрутами, установленнымидляданногорайонаивидатуризма, оправдаласебяипродолжаетоставатьсяединственноприемлемой.

Основнымфактором, влияющимнаобеспечениебезопасности, являетсяуровеньпрактическоготуристскогоопыта, приобретенноговпредыдущихпоходах. ТребованиякэтомуопытуопределеныПравиламипроведениятуристскихспортивныхпоходов (вдальнейшем — Правилами). Ноэтотуровеньнеможетбытьпроверенбезподробноразработаннойклассификациимаршрутов. Разрядныетребованияпотуризмуустанавливаютдлякаждойкатегориисложностипоходаивидовтуризматолькоминимальныепротяженностьвкилометрахипродолжительностьвднях.

Походы, имеющиепротяженностьипродолжительностьменьшиепосравнениюсустановленнымидляпоходов I категориисложности, являютсянекатегорийными. Наиболеераспространенныйихвид — походывыходногодня. Некатегорийныепоходымогутвключатьэлементы (участки) походовлюбой, вплотьдо VI категориисложности. Наибольшеераспространениеониполучиливводномтуризме, режевгорном. Опыт, приобретенныйвтакихпоходах, учитываетсяприрешениивопросаодопускекбудущимпоходам, акзачетунаразрядони, естественно, непринимаются.

Втаблице 1 отсутствуютнормативыпоходов VI категориисложности. Такиепоходынетребуютсядлявыполненияспортивныхразрядовизвания «МастерспортаСССР» потуризму. Посравнениюс «пятерками», онисодержатучасткиповышеннойтехническойсложности. Выделениеихвсамостоятельнуюкатегориюпродиктовановсетемижевопросамибезопасности. Восновномэтипоходысовершаютсявгорномиводномвидахтуризма, несравненноменьше — влыжномипешеходном.

СучетомпоказателейпродолжительностиипротяженностиотнесениепоходовкразличнымкатегориямсложностипроизводитсясравнениемихсэталоннымимаршрутамиПеречняклассифицированныхтуристскихмаршрутов (вдальнейшем — перечня). Этотпереченьрегулярно, развчетырегода, одновременносЕдинойвсесоюзнойспортивнойклассификацией (ЕВСК) пересматривается, внеговносятсянакопившиесясведенияиизменения.

Таблица 1

Вдействующемсейчасперечнена 1985-1988 гг. представленоболее 1100 маршрутоввсехкатегорийсложностиповсемвидамтуризмаипобольшинствупосещаемыхтуристамирайоновСССР.

Характериразнообразиеестественныхпрепятствий, ихтехническаясложностьвразличныхрайонахстраныразные. Имеющаясянасегодняинформацияпозволила, снекоторойстепеньюусловности, установитьмаксимальныекатегориисложностипоходовдлявсехвидовтуризмавкаждомрайоне.

Отсутствиевтаблице 2 максимальныхкатегорийсложностипоходов (аследовательно, иклассифицированныхмаршрутов) врядерайоновдлятехилииныхвидовтуризмаобъясняетсяпо—разному. Воднихслучаяхэтоговоритонедостаточностиилиотсутствииобъективныхсведенийпокатегорированиюмаршрутоввэтихрайонах, вдругих — оботсутствиинеобходимыхприродныхусловий. Так, горныепоходынемогутпроводитьсявравнинныхрайонах, атакжевсреднегорье, гдехарактерместностиипрепятствийблагоприятендляпешеходноготуризма. Длялыжныхпоходовнуженснег, которогонет, например, вСреднейАзии.

Таблица 2

Таблица 3

Можетвозникнутьвопрос, почемувтакихрайонах, какЦентральныйКавказ, Памиро—Алай, Памир, СеверныйиЦентральныйТянь—Шань, отсутствуютпешеходныеилыжныемаршруты. Вэтихвысокогорных (илитрадиционноальпинистских) районахпрепятствиями, определяющимикатегориюсложностипохода, восновномявляютсяклассифицированныеперевалы. Вдолинахиущельях, наподходахкним, имеютсядорогиилихорошонабитыетропы, ачерезрекивсюдуперекинутымосты. Нетздесьнеобходимыхдляпешеходноготуризмапереправ, таежногобездорожья, сложногоориентированияидр. Зимойвэтихгорахмногоснега, нопередвигатьсяприходитсявосновномненалыжах, апешком: вдолинахнедостаточенснежныйпокров, аледникисихледопадамиикрутыесклоныпереваловнедлялыж. Поэтомувуказанныхрайонахусловилисьпроводитьтолькогорныепоходы (зимойсприменениемлыж).

Туристскиеспортивныепоходынедолжны, какэтоподчасбывает, проводитьсятолькорадипреодоленияпрепятствий (техникарадитехники). Втакихпоходахвыхолащиваетсяидеяпутешествия, котораяподменяетсяузкойспортивнойцелью. Искусственноенанизываниепрепятствийприводиткпотеретуристскойспецифики, Вырождениюпутешествиявплохоеподобиетаких, например, самостоятельныхвидовспорта, какальпинизмиводныйслалом.

Туризмнечтобольшее, чемкомплексфизическихупражнений. Вотличиеотбольшинствавидовспортаонимеетнесравненнобольшеесодержание: расширениекругозорапутешественникапризнакомствесновымиместамиилюдьми, воздействиенанегомногообразнойприроды, активноевзаимодействиеколлективалюдейвборьбеструдностямиисобственныминедостатками, автономныедействиягруппывмалоосвоенныхиненаселенныхрайонах, воспитаниесамостоятельности, инициативы, решительностиисамообладанияпринеожиданныхстеченияхобстоятельств.

Сохраняяспортивныйхарактерпоходов (значительныескоростипередвижения, ограничениеповремени, преодолениеестественныхпрепятствий, сознательноеуклонениеотпостороннейпомощиидр.), классификацияориентируетнаестественноилогичнопостроенныемаршруты.

Логичностьмаршрутаскладываетсяизнесколькихпонятий. Видеальномвидеэтонепрерывныймаршрутбез (илисминимальнымколичеством) радиальныхвыходовисравномернымраспределениемфизической, техническойипсихологическойнагрузокиестественныхпрепятствий. Онпредусматриваетмаксимальноезнакомствосрайономпутешествия.

Непрерывностьмаршрута — обязательныйэлемент, безкоторогорезкоснижаетсяфизическоеипсихологическоенапряжениепохода. Разрывоммаршрутасчитаетсяневызванноекрайнейнеобходимостьюпребываниевнаселенномпунктеболеедвухсуток, атакжеиспользованиевнутримаршрутноготранспорта. Ввидеисключенияитолькоеслиэтовызванонеобходимостью, можетбытьдопущенкратковременныйразрывмаршрутасиспользованиемтранспортавпределахданноготуристскогорайона. Восновномпользоватьсятранспортомприходитсяводникамиспелеотуристам, которыеводномпоходепроходятнесколькорекилипещер.

Продолжительностьпоходаустановленаразряднымитребованиями, исходяизминимальноговременивднях, необходимогодляпрохождениямаршрутаподготовленнойгруппой. Увеличениепродолжительностиможетбытьоправданобольшейпротяженностьюмаршрута, большимчисломисложностьюестественныхпрепятствий. Добавляютсятакжеднинаразведкиинаслучайнепогоды. Количестводневокдолжноукладыватьсявпределы 20% общейпродолжительностипохода.

Спортивностьтуризмазаключаетсяневскоростипрохождениямаршрута. Еслигруппа «бежит» впоходе, неоглядываясьпосторонам, неосмысливаяпройденногоитого, чтопредстоитпройти, тотеряетсясмыслпутешествия. Если, например, группавгорахпроходитлавиноопасныеикамнепадныеучасткивнеподходящеедляэтоговремя, вместотогочтобыподождать, тоее «спортивность» нетолькосомнительна, ноиопасна. Иопаснанетолькодлянее, ноидлядругихгрупп. Создаетсяпрецедентбыстрогои, еслиповезет, безаварийногопрохождениятакихучастковмаршрутавнеподходящеедляэтоговремя.

Протяженностьпохода, установленнаядлякаждойкатегориисложности, понимаетсякакнаименьшаядопустимаядлиназачетногомаршрута. Кпопыткамеесокращениянужноотноситьсятакже, какивслучаеспродолжительностью, — издесьдолжнасохранятьсялогикапутешествия. Лишьвисключительныхслучаях (пожалуй, тольковводныхирежевгорныхпоходах), прибольшойтехническойсложностимаршрутапротяженностьможетбытьуменьшена, нонеболеечемна 25%. Кспелеопоходамтребованияпопротяженности, естественно, неотносятся.

Основнаячастьмаршрутадолжнабытьлинейнойиликольцевой (однокольцо) протяженностьюнеменее 75% отустановленнойдляданнойкатегориисложностипоходаисодержатьнаиболеесложныепрепятствиямаршрута (длягорныхпоходов — неменеедвухнаиболеесложныхперевалов).

Радиальнымвыходомсчитаетсяучастокмаршрутасвозвращениемвначальнуюточку. Расстоянияиестественныепрепятствия, пройденныевкольцевыхрадиальныхвыходах (свозвращениемподругомупути), засчитываютсяполностью, апройденныевлинейныхрадиальныхвыходах (свозвращениемпотомужепути) засчитываютсяводномнаправления.

Маршрут, построенныйтольконарадиальныхвыходахизоднойточки (базовоголагеря), темболеепризначительномчислеималойпротяженноститакихпетель, исключаетсамдухпутешествия. Восновномтакиеотклоненияотнормынаблюдаютсявгорныхпоходах.

Условленотакже, чтоудлинениемаршрутапринеизменномхарактерепрепятствийнеможетбытьоснованиемдляувеличениякатегориисложностипохода. Попыткизавыситьсложностьмаршрутаособеннозаметныупешихтуристов, когдаонисовершаютпоходыввысокогорныхрайонах. Увеличенныепосравнениюсгорнымэталонныммаршрутомпротяженностьиколичествотойжесложностипереваловкажутсяимоснованиемдляповышениякатегориисложностипохода. Иеслигорныймаршрутпротяженностью 140 кмсдвумяперевалами 2Аоцениваетсякакпоход III категориисложности, топешеходныймаршрутвтомжерайонев 190 кмсбольшимчисломтакихжепереваловпредлагаетсякак IV, атои V категориисложности. Этогоделатьнивкоемслучаенельзя.

Техническаясложностьмаршрутаопределяетсяхарактером, количествомиразнообразиемпрепятствий. Характерпрепятствийопределяетсятем, какойуровеньквалификацииитехническогомастерстватребуетсядляпрохожденияданногопрепятствияснадлежащейгарантиейбезопасности. Маршрутамкаждойкатегориисложностисоответствуетсвойуровеньтипичныхдлянихпрепятствий. Маршрутыболеевысокойкатегориисложностисодержатболеесложныепрепятствия, чеммаршрутыпредыдущейкатегории. Приоценкемаршрутоввпервуюочередьучитываютсяпрепятствия, которыедаюттуристамтехническийопыт, необходимыйдляобеспечениябезопасностивпоследующихпоходах.

Эталонныемаршрутыобобщаютиупорядочиваютфактическипройденныемаршруты, неопережаютпрактикутуризма, анесколькоотстаютотнееиосновываютсянаужедостигнутомуровнетехническойсложностипоходов. Ноэтотуровеньнедолженбытьрекордным: пройденныйодной—двумягруппаминапределемастерствавдопустимогорискамаршрутнеможетсчитатьсякритериемдляданнойкатегориисложностипоходов.

Какужеговорилось, каждыепересмотрыдействующихперечнейклассификационныхмаршрутовприурочиваютсякочередномучетырехлетиюЕдинойвсесоюзнойспортивнойклассификации. Основаниемдляснижениякатегориисложностимаршрута, указаннойвранеедействующемперечне, восновномявляетсятенденциякусложнениюпоходовтогоилииноговидатуризма. Режеэтовызваноизменениемобстановкиврайонемаршрута (появлениедорог, мостов, новыхнаселенныхпунктов, зарегулированиестокарекидр.) илиособойпопулярностьюмаршрута, накоторомобразуютсяхорошиенепрерывныетропы, всегдаимеетсянакатаннаялыжня, частывстречисдругимигруппамиипр. Последнее, правда, почтинеотноситсякгорному, водномуиспелеотуризму.

ОтнесениемаршрутакопределеннойкатегориисложностипроизводитсяМККвпределахустановленныхейполномочийпутемсравненияегосэталоннымимаршрутамиданноговидатуризмавданномгеографическомрайоне. Перечниклассифицированныхмаршрутовсоставляютсяикорректируютсянаосновепредложенийсместтуристамивысокойквалификации, работающимивМККикомиссияхповидамтуризмаВсесоюзнойфедерациитуризма. Приэтомучитываетсянеобходимостьунификациитребованийкмаршрутамоднихитехжекатегорийсложности, нопролегающимвразличныхрайонахстраныипроходимыхвразныхусловиях.

НарядусПеречнемклассифицированныхтуристскихмаршрутовприопределениикатегорийсложностипоходовследуетпользоватьсяперечнямиклассифицированныхпереваловвысокогорныхрайоновисреднегорья.

Первыйизнихявляетсянеоценимымсправочнымматериаломдляразработкимаршрутовгорныхпоходов. Официальноонбылутвержденв 1973 г.ивместесдополнениямииизменениями, выпущеннымив 1975 и 1978 гг., насчитывалболее 1,5 тыс. перевалов. Вдействующемсейчасперечнесодержатсяхарактеристикиболее 3 тыс. перевалов, которыенеоднократнопройденыиописаныразличнымитуристскимигруппами.

Перевалысгруппированыповысокогорнымрайонамипоосновнымиххребтамиузлам: Западный, ЦентральныйиВосточныйКавказ; Памиро—Алай, включающийФанскиегоры, Гиссарскийхребет, Матчу, АлайскийхребетиДугобу; Памир; Западный, СеверныйиЦентральныйТянь—Шань; Алтай; ДжунгарскийАлатау.

Дляоценкикатегорийтрудностипереваловразработанаспециальнаяметодика, восновукоторойположенытакиеопределяющиепризнаки: характернаиболеесложныхучастковперевала; необходимыедляпреодоленияперевалатехника, тактикапередвиженияиособенностиместночлегов; количественныехарактеристики (времядвижения, числоточекстраховки); необходимоеспециальноеснаряжение. Взависимостиотсовокупностивсехэтихпризнаковперевалыотносяткоднойизтрехкатегорийтрудности, разделенныхвсвоюочередьнадвеполукатегории (АиБ).

Покаждомуперевалувперечнеприведенытакиеданные: названиеперевала, вскобках—менееупотребляемое; высотанадуровнемморя; категориитрудностиперевалавразноевремягода; характеросновных, определяющихучастков (скалы, лед, осыпь, трава, снег); названияледников, рек, долин, ущелий, озер, которыесоединяетперевал. Впримечанияхповозможностиприведенакраткаяинформацияовариантахпрохожденияперевала, количествеседловин, овозможныхопасныхявлениях (карнизы, камнепады, лавины) идр.

Переченьклассифицированныхпереваловсреднегорьяпризванпреждевсегопомочьвнелегкойзадачеоценкисложностипешеходныхилыжныхпоходов, проводимыхвтакихрайонах, какКольскийполуостров, Урал, Саяны, ПрибайкальеиЗабайкалье, Якутия, Камчатка. Переченьутвержденв 1985 годуинасчитываетпокаболее 1000 переваловиобзорныхвершин. Этиперевалыимеюттежеобозначениякатегорийтрудности, чтоиперевалывысокогорныхрайонов. Нознакравенствамеждунимиставитьнельзя. Определяющиеихсложностьучасткинезначительныпопротяженности, несравнимывысотаиоледенение. Поэтомуопытпрохожденияпереваловсреднегорьядляпоходовввысокогорныхрайонахследуетучитыватьследующимобразом: участникипоходадолжныиметьопытпрохождения (руководитель—опытруководства) двухпереваловсреднегорьятойжекатегориитрудности, чтоинаиболеесложныйперевалмаршрутавданномвысокогорномрайоне. Приэтомнеобходимоучитыватьхарактернаиболеесложныхучастков (лед, снег, скалы) ивысотуперевалов.

Всесказанноевышеоклассификациимаршрутовотноситсяпрактическиковсемвидамтуризма. Носпецификакаждогоизнихпредопределяетсвоиособенностивпостроениимаршрутов. Ичемэтивидытехничнее, тембольшедополнительныхтребований, направленныхвпервуюочередьнаобеспечениебезопасности. Преждечемперейтикрассмотрениюособенностейклассификациимаршрутовввидахтуризма, полезноознакомитьсястаблицей 4, характеризующейразвитиекатегорийныхпоходовразныхвидов.

Долгиегодыпочислукатегорийныхпоходовпервоеместозанималпешеходныйтуризм. Правда, восновномзасчетпоходов I и II категорийсложности. Вболеесложныхпоходахегоуверенноопережалитакиетехническиевидытуризма, какводныйигорный. Привлекательностьиспортивностьихочевидна. Изтаблицывидно, чтовспортивномпланевидытуризмарасположенывследующейпоследовательности: водный, пешеходный, горный, лыжный, велосипедный, спелео, автомото.

Числорек, покоторымможносплавляться,ограничено. Поэтому, напервыйвзгляд, составитьпереченьводныхмаршрутовнеоченьтрудно. Ноэтонетак. Оценкарекизависитоттипасудна, накоторомсплавляетсягруппа, отуровняирасходаводывовремяпохода, отплотностиихарактерапрепятствий. Однаитажерекавзависимостиотэтогоможетиметьразнуюкатегориюсложности. Причемповышениеилипонижениепротивсреднегорежимаводыусложняетпрохождениеоднихпрепятствийиупрощаетпрохождениедругих. Есливдругихвидахтуризмаможноостановитьсяпрактическиналюбомсложномучастке, чтобысобратьсяссилами, найтилучшеерешение, товводномтечениерекинепозволяетсделатьэтого. Гарантиюправильныхдействийможетдатьтолькоотработаннаяреакциякаждоготуриставотдельностииэкипажасуднавцелом. Водныйтуризмостаетсянаиболеесложнымвидомтуризма.

Приведенныевперечнеклассифицированныеводныемаршрутыоцененывомногихслучаяхпо—разному, взависимостиотиспользованиядлясплаваразличныхсудов (байдарки, плоты, надувныелодкииприравниваемыекнимкатамараны). Примерыводныхэталонныхмаршрутов (условныеобозначения: п — плоты, н — надувныелодки, б — байдарки);

Алтай. РекаКатунь. Пос. Язевка—пос. Иня (д, н— IV, б-V).

Саяны. РекаГутара. Пос. В. Гутара — пос. Шелехово (б, п, н-III). РекаУда. Пос. Алыгджер—пос. Порог (п, н— III; б— III сэлементами IV).

Прибайкалье. РекаВитим. Пос. Карафтит — пос. Романовка (п, н-III; б-IV). РекаЧая. Нижнеангарск—пос. Чая — сплавотверховьевр. Чаядор. Лена (п, н-IV; 6-V).

Карпаты. РекаЧерныйЧеремош — рекаЧеремош. Буркут — Вижница (б-II сэлементами IV; п, н-II сэлементами III).

Кавказ. РекаКура. Пос. Ацкури — Мцхета (б — III сэлементами IV; п, н-111). РекаКодори. Сел. Квемо—Ажара—р. Кодоридоустья (б, п, н—Псэлементами V).

Урал. РекаВишера. Су. Полуночное — Красновишерск (п,н—П).

Таблица 4

Числокатегорийныхпоходов (вскобках — участников), совершенныхв 1986 году, поданнымвсехмаршрутно—квалкфикациопныхкомиссий.

Основуклассификациигорныхмаршрутовсоставляютперевалы (учитываяихколичествоисложность).

Изтаблицы 5 видно, чтокаждоеповышениекатегориисложностипоходазависитотвключениявнегопереваласледующейполукатегориитрудности. Кажущаясяпростотаклассификацииотнюдьнеисключаетмногихзатрудненийинеучитываетрядадополнительныхфакторов. Значительноеповышениетехническогоуровнягорныхпоходов, появлениеспециальногоснаряженияпривелокраспространениюгорныхпоходовсувеличениемчисласложныхпереваловприсохраненииидажесокращенииминимальнойпродолжительности. Врезультатемаршрутыпроходятсянапределефизическихинервныхвозможностейучастников, повышаетсявероятностьаварийитравм (авгорномтуризмесейчаснесчастныеслучаисоставляютпочти 50% отобщегочисла). Поэтомуипоявилисьдополнительныетребованиякаккопытуучастниковгорныхпоходов, такикклассификациимаршрутов. Числоперевалов, особенносложных, ограничено. Егослихвойхватаетдлянастоящегопутешествия, еслинепробегатьмаршрут, ничегоневидявокруг. Условленотакже, чтовгорныепоходынельзявключатьболеедвухпервопрохожденийнаиболеесложных, определяющихкатегориюсложностипоходаперевалов. Приэтомобязательнополагаетсяпланироватьдополнительноеувеличениев 1,5-2 разавременидляпрохождениятакихперевалов. Преодолениюнаиболеесложногопереваланамаршрутедолжнопредшествоватьпрохождениеодного—двухпереваловнакатегориютрудностиниже. Естьрайоны, гденевозможнопостроитьлогичныймаршрутбезувеличенияобщегочислапереваловзасчетнесложныхпереваловилисвязокперевалов. ВкаждомотдельномслучаеэтотвопросрешаетМКК.

Таблица5

Запрещеннеобоснованныйподъемсперевальнойточкинасоседнюювершину.

Примерыгорныхмаршрутов

Кавказ

Нальчик — т/б «Чегем» — пер. Нарзанный (н/к) — т/б «Чегем» —лед. Кулак—пер. Твибер (1Б) —лед. Дзинал—лед. Китлод—пер. Семи+пер. Цаннер (2А)- лед. Безенги—пер. МВТУ (2А)-лед. Башкаауз— лед. Дыхсу — пер. Гезевцек (1Б)-р. Риони—Кутаиси. III категориясложности.

Сел. Верх. Балкария — лед. Дыхсу — пер. МВТУ (2А) — лед. Безенги — пер. СпортивнаяДружба (2Б) — лед. Ша—урту—т/б «Чегем»-пер. Бодорку+пер. Лычат (ЗА)- пер. Башиль (2А)-лед, Лекзыр — пер. Доллакора+пер. Ю. Чатын (2Б) —лед. Шхельдинский—пер. Ахсу (2А) — р. Долра — сел. Местия. V категориясложности.

Памиро—Алай. Файскиегоры

Душанбе — оз. Искандеркуль — р. Искандердарья — р. Норват—пер. Джпджик (1А)-пер. Нижн. Зинах (1Б) — р. Имат — р. Пасруд — оз. Алаудинские — оз. Мутные—пер. В. Казнок (1Б)-р. Казнок—р. Арг— р. Ахбасай—пер. Двойной (1Б) —оз. Б. Алло—р. Зин—дон — р. Вору — Самарканд. II категориясложности.

Душанбе — р. Пасруд — оз. Алаудинские — пер. Адамташ (1Б)-оз. Куликалон—пер. Межозерный (2Б) — оз. Б. Алло — пер. Самарский (2Б) — р. Казнок—р. Арг— р. Ахбасай—пер. Москва (1Б)-р. Арчамайдан— пер. Пштикуль (1Б)-р. Каракуль—пер. Аксу (1Б)- р. Сарымат — пер. 3. Сарымат (2А) — оз. Маргузорские — Самарканд, IV категориясложности.

Памиро—Алай. Дугоба

Пос. Хайдаркан — р. Алаудин — пер. Гаумыш (1А)- р. Гаумыш — р. Джиалису — лед.Джиалису — пер. Илликсу (2А)-лед. Илликсу—пер. Надежда (2А)- лед. Абрамова — ГМС — р. Коксу — р. Джугурташ — пер. Трех (1Б) —р. Арчаканыш—лед. Дугоба—пер. Акташ (1Б)-р. Дугоба—а/л «Дугоба»-т/б «Шахимардан». III категориясложности.

Памир

Пос. Кудара — р. Хабарвивхац — пер. Железнодорожный+пер. Оптимальный (2А)-р. Хабарвив—хац— пер. Осенний (1Б) —р. Язгулемдара—пер. Нижн. Хурджин (1Б) —лед. Рокзоу—пер. Бирджраф (2А) —р. Бартанг—нос. Си—Пондж. III категориясложности.

Пос. Ванч — р. Ванч — пер. Пулковский II (2А) — лед. Ванчдара — лед. Гармо — лед. Вавилова — пер. Бивачный (ЗА) —лед. Федченко—пер. Язгулемский (2Б)- лед. Язгулемский—пер. Дустироз (2Б)-лед. ПравыйДустироз — пос. Хрустальный — пос. Ванч. V категориясложности.

ЦентральныйТянь—Шань

Пржевальск — р. Каракол — оз. Алакель — пер. АлакельЮ. (1Б) —пер. Труд (2А) —пер. Джетыогуз (2Б)- р. Байтор — пер. СОАН (2А) — р. Айлама — р. Кельды—ке—лед. Кельдыке—пер. Загадка 3. (2Б) —лед. Колпа—ковского — р. Сарычат — ГМС «Тянь—Шань» — пер. Давыдова (1Б)-р. Карасай—пос, Карасай. IV категориясложности.

Пржевальск — р. Сарыджас—р. Тюз—пер. Тюз (1Б)- р. Иныльчек — рад. выходкоз. Марцбахера — пер. Майбулак (1Б)-лед. Мушкетова — далеедваварианта:

а) пер. Мушкетова (2А)-лед. Семенова—пер. Баян—кольский (2А) — лед. 3. Баянкольский — р. Баянкол — пос. Нарынкол; б) пер. Удачный (2А) илипер. Обзорный (2А) — лед. Семенова — пер. В. Ашутер (2А) — р. Ашу—тер — р. Баянкол — пос. Нарынкол. III категориясложности.

Алтай

Пос. Актащ — ущ. Маашей — пер. Верхн. Шавлинский (2А) —пер. Абылоюк (1Б) —р. Абылоюк—р. Карагем— р. Камрю — пер. С. Туманный (2А) — р. Юнгур — пер. Москвич+пер. Орбита (1Б)-оз. Шавлинское— р. Шавла—пос. Чибит. III категориясложности.

ДжунгарскийАлатау

Пос. Копал — пер. Копальский (н/к) — р. Кора — лед. Аралтобе—пер. Аралтобе (1Б)-лед. Тронова— пер. АкадемикаБ. Н. Петрова (2Б) — лед. Безсонова — пер. Текелийский (1А)-р. Коржун—пер. АкадемикаС. В. Ильюшина + пер. Аболина (2Б)-пер. Макаревича (2А) — пос. Арасан. IV категориясложности.

Пешеходныйтуризмбылиостаетсянаиболеемассовым. Почтивсетуристыначиналиснего. Большуючастьпоходоввыходногодняи I категориисложности, которыевосновномпроводятсяпородномукраю, составляютпешеходныепоходы. Всложныепешеходныепоходыотправляетсязаметноменьшегрупп, чемвводныеигорные. Выбираясьсравнинывгоры, сплавляясьвконцепутипонесложнойреке, умногих, возможно, возникаетжеланиеиспытатьсебявэтихболееэмоциональныхитехничныхвидахтуризма.

Приоценкесложностипешеходныхпоходовучитываютсяавтономныедействиягруппы, непрерывностьненаселеннойтруднопроходимойместностиприотсутствиизачастуюкороткихзапасныхвариантоввыходавслучаеаварии. Отсутствиеопределенныхориентироввглухомтаежномкраю, движениечереззаросли, болота, каньоныбезпостояннойтропы — всеэтостановитсясущественнымдополнениемкчистотехническиммоментаммаршрута. Дляповышениятехническойсложностипешеходныхпоходовихмаршрутыдополняютсявосхожденияминаобзорныевершины.

Примерыпешеходныхмаршрутов

Саяны

Пос. ВерхняяГутара — р. Гутара — пер. кр. М. Сигач — р. Чатыг—Хем — р. Б. Сигач — р. Б. Агул — лед. Кусургашева—пикГрандиозный (восх.)-р. Казыр—верховьяр. Чаваш — р. Чапши — р. Сыстыг—Хем — нос. Сыстыг—Хем. V категориясложности.

Прибайкалье

Пос. Зун—Мурин — р. Зун—Мурин — Маргасанскаясопка (1А, восх.)-пер. нар. Утулик—р. Россоха—пер. нар. Бобха — пикПорожистый (1А, восх.)-р. Салзан— Байкальск. V категориясложности.

ХребетКодар

Пос. Чара—р. Ср. Сакукан—пер. Сюрприз (1Б)- пер. Ленинградец (2А)-пер. Рижан (2А)-пер. Верхнесакуканский (н/к)-р. Л. Сыгыкта—р. Сыгыкта— оз. Орон — р. Витим. V категориясложности.

ХребетЧерского

Пос. Усть—Нера—сплавпор. Индигиркадоустьяр. Иньяли — хр. Усть—Нерский — р. Кур — р. Эрикит— р. Буордах—пер. Красноярова (2А)-р. Люнкидэ— лед. Цареградского—лед. Оюнского—пер. Полет (2Б) — лед. Салищева — пер. II съездаРСДРП (2А) — пер. Шатер (2А) — лед. Сумгина — пер. Буковинский (2А) — лед. Кюретер — р. Тирехтях — нос. Сасыр. VI категориясложности.

Камчатка

С. Мильково — оз. Сева — г. Корниловская — р. Мальцевская — р. Гаванка — р. Чаевая — влк. Юрьевский — влк. Жупановский (2А) — р. П. Налачева — р. Л. Нала—чева—пер. Авачинский (1А)-влк. Авачинский (1А)- Ёлизово (восх. на 2 влк.). IV категориясложности.

Пос. Ачайваям — р. Апука — р. Нанкичнатваям — пер. черезАпукинскийхр. напритокр. Ачайваям — пер. нар. ЯёлваямЛ. — р. Чингакенваям — пер. напритокр. ЯёлваямП. — пер. наверх. р. Укэлаят (хр. Укэлаят) — рад. выходкверш. 2 145 м —пер. нар. УкэлаятП. — восх. наг. Ледяная (1Б, 2 562 м) — лев. притокр. Ачайваям — пер. нар. Этельваям — пер. нар. Ильпи — лед. Снеговой — пер. черезхр. Снеговой — р. Ватына — бухтаНаталии. VI категориясложности.

Зиманазначительнойчаститерриториинашейстраныдержитсянесколькомесяцев, аврядерайоновонаединственноевремягода, когдаможносовершатьтуристскиепоходы, естественнолыжные.

Все, чтобылосказанооподходекоценкесложностипешеходныхпоходов, относитсяиклыжным.

Налыжахможноразвитьбольшиескорости, ноневсегдаиневезде. Еслинетнастаилыжни, передвижениепоглубокомуснегустановитсяоднимизосновныхпрепятствий. Кхолодунельзяпривыкнуть, аонвлыжныхпоходах — постоянныйспутник. Значит, нужноуметьорганизоватьхорошийночлег, согреться: иначеневосстановитьсилыдляработынаследующийдень. Вбезлеснойзонеэтоособеннотрудно. Пурга, метель — сочетаниесильноговетра, снегопадаимороза — недолжнызастатьврасплох, привестикотморожениямипереохлаждению, кбезысходности. Нужнохорошовладетьтехникойпередвиженияналыжах, особеннонакрутыхсклонах, наледях (ивсеэтостяжелымрюкзаком).

Схолодомтуристы—лыжникинаучилисьбороться. Здесьихвыручаютумелоизготовленное (самими) снаряжение, теплаяодеждаиспальныепринадлежности. Хужеславинами. Ониосновнаяопасностьвлыжныхпоходах, иизбежатьееможетпомочьтолькоопыт, умениевыбратьединственноправильныйпутьподъемаилиспускаполавиноопасномусклону, организациянадежнойстраховки.

Помимодругих, всеэтифакторыучитываютсяприразработкеклассификациилыжныхмаршрутов.

Основнымирешающимусловиемуспешногопроведениявелосипедных, автомобильныхимотоциклетныхпоходовявляетсянадежноетехническоесостояниеиоснащениетранспортныхсредств.

Восновуклассификациимаршрутовэтихколесныхвидовтуризмазаложеныбольшиепосравнениюсдругимивидамирасстоянияифакторыбездорожьяприпереходеотнесложныхпоходовксложным. То, чтоестьвродственныхвидахспорта (велосипедныемарафоны,авто— и  моторалли), присутствуетиздесь: профессиональноемастерствоводителя, умениевестимашинупопроселочным, разбитымдорогам (атоивовсебезних), хорошаяреакцияидр. Иковсемуэтомудобавляютсяприсущиедругимвидамтуризмасменапогодныхусловий, необходимостьорганизацииночлегов, самообеспечениеипроблемасовместимостивколлективепридлительномвзаимодействиидругсдругом. Нельзяотрицатьиналичиябольшихфизическихнагрузок, затратмускульнойэнергии, особенноввелосипедныхпоходах.

Категориисложностиавтомотопоходовопределяютсявзависимостиотвключениявихмаршрутыклассифицированныхучастковплианалогичныхимпохарактеруиколичествупрепятствийитехническойсложностиихпреодоления. Дополнительнаядонормативнойпротяженностьэтихмаршрутовдолжнасоставлятьсяизучастковавтомобильныхдорогбезпрепятствийилиучастков, сложностькоторыххарактеризуетсяболеенизкойкатегорией.

Неследуетприветствоватьпопыткиотдельныхгрупп (этоособеннозаметноувело-, режеумототурпстов) усложнятьмаршрутызасчетперетаскиваниятранспорта, напримерчерезперевалы, иливтаежныхрайонахпополотнужелезнойдороги. Отмечалисьслучаи, когдатакиеперетаскиваниясоставляли 25-30% отведенногонавесьпоходвремени. Аведьколесадлятогоиданы, чтобыпередвигатьсянаних.

Спелеотуризмотличаетсяотдругихвидовтуризмавпервуюочередьотсутствиембольшихрасстояний. Вэтомотношениионскореенапоминаетальпинизм «наоборот»: сначаласпуск, затемподъем. Норазонкультивируется, каквидтуризма, товдругихаспектахдолженбытьпохожимнанего, бытьпутешествием.

Приоценкеспелеопоходовучитываетсянаборопределяющихсложностьпоходапещерразличныхкатегорийтрудности.

Таблица 6

Весьнаборпещернужнопроходитьвтечениеодногопохода. Ввидеисключениядопускаетсязачет «сборных» походовдлятехрайонов, гденетдостаточнопещер, расположенныхнаприемлемомрасстояниидруготдруга.

Еслипещера I или II категориитрудностиимееточеньбольшуюпротяженность, прохождениенесколькихпещерможетбытьзамененопрохождениемнесколькихмаршрутовводнойитойжепещере.

Приклассификациипещерпереходкболеевысокойкатегориитрудностиопределяетсяпоявлениемновыхэлементоввтехникеитактике, вызванныхналичиемтехилииныхестественныхпрепятствий. Качественныйскачокпроисходитприпереходеотпещер I категориитрудностик 2Акатегориитрудности, от 2БкЗАит. д. Пещеры, обозначаемыеоднойитойжецифрой (например, 2Аи 2Б) отличаютсядруготдругаглавнымобразомколичественно.

Ввертикальныхпещерахосновнымипрепятствиямиявляютсяотвесныеикрутонаклонныеучастки (колодцы), вгоризонтальных—узости, водныепрепятствия (сифоны). Большинствопещерлегкоотнестикодномуизэтихдвухтипов, хотяестьнемалопещерсмешанноготипа (комбинированные).

ПриразработкемаршрутовспелеопоходовследуетпользоватьсяПеречнемклассифицированныхпещер, утвержденнымв 1985 г. Внемприведенооколо 500 пещервследующихрайонах: Беломорско—Кулойскоеплато, ПодольеиБуковина, СреднийиЮжныйУрал, Крым, Кавказ, СредняяАзия, ЗападныйТянь—Шань, Алтай, КузнецкийАлатау, ГорнаяШория, Саяны, Иркутскаяобласть, ДальнийВосток. Даютсяосновныеданныеокаждойпещере: название, типпещеры—горизонтальная (Г), вертикальная (В), комбинированная (К), длинаиглубинавметрах, категориятрудности.

Приклассификациикомбинированныхпоходовучитываетсярядпринятыхусловностей. Участокодноговидатуризмадолженбытьнепрерывнымпоходом, которыйможетбытьклассифицировансампосебе. Например, обносы, обходыпешкомотдельныхпрепятствий, атакжерадиальныепешиевыходывводномпоходенепревращаютеговкомбинированный. Еслидополняющиймаршрут — участоксдругимспособомпередвиженияповсемпараметрамневыше I категориисложности, тосуммарнаясложностьпоходанеувеличивается: прибавленнаяк «четверке» «единичка» неделаетпоход «пятеркой». Ноесликомбинированныйпоходсостоит, например, изводнойчасти IV категорииипешеходной — III категориисложности, тоонпринимаетсякзачетунаразрядыкакпоход V категориисложности. Нафактическиприобретенныйвтакомпоходетехническийопытэтаоценка» естественно, невлияет.

Наиболеераспространеннымииестественнымиследуетсчитатьводно—пешеходныепоходы. Могутбытьигорно—водные, совсемреже — лыжно—водные. Оченьсложнообстоитделоскомбинированиемпешеходныхигорныхмаршрутов. Практическивгорахневозможновыделитьсамостоятельныенепрерывныеучастки, относящиесякодномуизэтихвидов. Онитакперемешаны, чтонеподдаютсяразделениюнаиндивидуальнооцениваемыечастикомбинированногопохода. Сейчас, ивидимоправильно, условлено, чтоввысокогорныхрайонахпоходымогутотноситься, толькокгорномувидутуризма.