Возрождающееся уже более 10 лет российское предприниматель­ство столкнулось с трудностями, причины которых необходимо по­нять и проанализировать, чтобы определить фазы развития предпри­нимательства, в первую очередь малого, индивидуального, семейного, коллективного, и решить стоящие перед ним задачи. Для этого важно разобраться с тем, что представляла собой предпринимательская дея­тельность в СССР (если таковая была).

Более чем 70-летняя история советского государства включала этапы использования возможностей частного и кооперативного пред­принимательства, а также государственного капитализма. В прямой форме — это новая экономическая политика (весна 1921-1928 гг.), в косвенной — дискуссии в периоды 1963-1965 гг. и 1985-1987 гг., когда в стране широко обсуждали необходимость и характер пред­стоящих экономических реформ.

Предпринимавшиеся попытки реформации были историчес­ки обусловлены. Поэтому надо соотнести их с прерванным револю­циями 1917 г. развитием России как особой евроазиатской цивили­зации и великой державы.

Следует вспомнить о двух крупнейших реформациях XIX в., сыг­равших решающую роль в оживлении и подъеме отечественного пред­принимательства в сугубо крестьянской стране, в которой, как извест­но, немало предпринимателей — купцов, лесопромышленников, ману­фактурщиков и др. — вышли из крестьянства. Речь идет об отмене в 1861 г. тормозившего прогресс в России крепостного права и о рефор­мах С. Витте и его сподвижников на рубеже XIX— XX вв., которые заложили необходимый правовой и экономический фундамент стаби­лизации и подъема экономики России¹. Была создана финансовая и производственно-коммуникационная инфраструктура — банки, биржи, ярмарки, новые транспортные магистрали, заводы, фабрики, склады и т.п. Резко повысилась предпринимательская активность. Даже при самодержавии частная собственность давала быструю отдачу. На рубеже XIX—XX вв. и в первое десятилетие XX в. произошла уско­ренная интеграция России в мировое капиталистическое хозяйство.

Российское государство взяло под защиту иностранных инвесто­ров, участвующих в высокорисковых проектах и освоении слаборазви­тых регионов (губерний). Высокие темпы формирования крупного ка-питалистического предпринимательства в финансовой, производствен­ной и торговой сферах были характерны для Санкт-Петербурга, Мос­квы, Нижнего Новгорода, Урала, Поволжья, Одессы, Харькова. Склады­вались первые предпринимательские семьи и династии — Рябушин-ских, Морозовых, Филипповых, Мамонтовых я др. Экономический подъем сопровождался расцветом меценатства, культурного собира­тельства. Малое и среднее частное предпринимательство, традиционно носившее семейный характер, развивалось е торговле, массовом питании, сфере услуг, сельском хозяйстве, пошиве одежды и обуви, пищевой промышленности, строительстве. Индивидуальное частное предприни­мательство преобладало в медицине, адвокатуре, мелкой торговле.

В  реформировании сельского хозяйства,  обеспечивающего продовольственную безопасность и самодостаточность страны, суще­ственно продвинуться не удалось. Эти проблемы пытался разрешить после 1905 г.  новый премьер и выдающийся реформатор П.  Сто­лыпин. Но его реформы натолкнулись на мощное сопротивление традиционистов, не смирившихся с потерей помещичьих привиле­гий. Решительность, жесткость П. Столыпина стоили ему жизни. Вместе с тем десятилетне поисков и борьбы не прошло даром,  В сельском хозяйстве России перед первой мировой войной намети­лись серьезные сдвиги. Возрос экспорт зерна, яиц, семян подсолнеч­ника, сливочного масла, других сельскохозяйственных продуктов, а также текстиля, угля, лесоматериалов, металла.

Воина 191-i г. и переход к мобилизационной экономике наруши­ли ход реформации, отбросив экономику России назад. Революции 1917 г., особенно октябрьская, привели к тяжелейшим последствиям во всех сферах производства и общественной жизни.

Весной 1921 г. с введением нэпа началось возрождение частного предпринимательства  в рамках государственного  капитализма. Глубокие корни частной собственности и способность рыночных механизмов (при должном правовом регулировании и экономиче­ской свободе) быстро восстанавливаться дали положительные ре­зультаты-: рост производства в сельском хозяйстве и промышлен­ности; ускорение и увеличение товарооборота; обеспечение стиму­лов к высокопроизводительному труду; развитие финансовой систе­мы.  Были введены новая устойчивая валюта — золотой червонец, свобода частной торговли, воссозданы биржи, банки, синдикаты, ак­ционерные общества внешней торговли и т.п.

Почему же в условиях нэпа удалось быстро восстановить пред­принимательскую активность? Слишком мало времени прошло пос­ле революций 1917 г.. к тому же »военный» коммунизм не успел подавить частнособственнический интерес и уничтожить корни част­ной собственности. Позитивную роль играла потребительская коопе­рация. В российской деревне остались крепкие крестьянские хозяй-

‘На нечто подобное рассчитывали реформаторы-либералы з 1992- ] 993 г. Но из-за небольшого опыта » бессистемности своих дейеганД он» не соразмерили нега­тивные социальные последствия, э частности, быстрое обнищание масс, которое уси­лилось  «лефолтовыми» решениям» 17 августа 1998 г. 80

Предпринимательству в России

—,…_ц -. гоист

ства кулаков, середняков. Была восстановлена устойчивая экономи­ческая связь между городом и деревней в форме прямого товарооб­мена и более гибких товарно-денежных отношений.  Свободные и договорные цены, золотой червонец, хождение обеспеченных ценных бумаг (акций, векселей, облигаций) сыграли огромную стимулирую­щую роль в развитии производства и внешней торговли, привлече­нии иностранных капиталов. В городах и селах интенсивно развива­лись в этот период кредитно-паевые кооперативы (их союзы), ис­пользовались такие механизмы, как кредитование индивидуальных предпринимателей и семейных частных предприятий, взаимное фи­нансирование, которые и ныне могли бы дать значительный эффект. Резкое свертывание частного предпринимательства, потреби­тельской кооперации в городах произошло в годы «сталинских» пятилеток — индустриализации (1928-1932 гг.) и колхозного стро­ительства (1933-1937 гг.).

Становление тоталитаризма и формирование командно-адми­нистративной системы, жесткое нормирование потребления при на­растании дефицита, введение карточной системы сопровождались подавлением частного интереса, Потребительская кооперация была вытеснена в деревню.

Отдельные административные и экономические послабления государство сделало в послевоенный период (1946-1950 гг.). В про­цессе проведения денежно-финансовой и ценовой реформ (1947-1948 гг.) были постепенно отменены карточки, началось восста­новление промышленности и промысловой кооперации, артелей, кустарничества, ремесленничества, отхожих промыслов, развитие \   потребительской кооперации.

За рамками жестких норм сохранились анклавы предпринима­тельских инициатив в торговле, общественном питании, сфере быто­вых услуг, малом строительстве в Москве, республиках Закавказья, Средней Азии, на Дальнем Востоке. Развивались ремонт и пошив одеж­ды, обуви, мелкое производство при городских рынках. Теневая, цехо­вая и «лагерная» экономики функционировали по своим законам, умело уходя от контроля административных органов.

Начавшаяся в стране оттепель в обществе, политике, культуре, экономике (после смерти И. Сталина и особенно после XX съезда партии а 1956 г.) характеризовалась ослаблением административ­ных ограничений в деревне (колхозникам стали выдавать паспор­та). Но в целом в проведении экономической политики не было последовательности. Неурожайные годы привели к нарастанию де­фицита продуктов, повышению цен в 1961 г.. «наезду» на личные подсобные хозяйства, Надежды на гражданские и экономические свободы в полной мере не оправдывались.

Тем не менее развивались новые формы агропромышленных и торговых отношений, сочетавшие специализацию, кооперацию и на­чальные стадии организационно-технологической интеграции (по образцу агроиндустрнальных комбинатов). От глаз прокуроров уме­ло прятали производственные и торговые предприятия (цеха) в кол­хозах II совхозах.  Многие колхозы стали торговать на городских  рынках прибалтийских республик, Украины, Ростовской области и других регионов. Происходило восстановление художественных и ку­старных промыслов и производств³. Делались попытки ввести внут­рипроизводственный хозяйственный расчет. Сыграло свою роль влия­ние стран-членов СЭВ, сохранивших в определенных масштабах час­тную собственность в торговле, сфере услуг, сельском хозяйстве.

Реформы председателя Совмина СССР А. Косыгина и его коман­ды (1965-1967 гг.) были связаны с попытками сделать более гибки­ми планирование и экономическое стимулирование (с оплатой за ко­нечный результат) в промышленности и строительстве. Это были годы расцвета экономико-математического направления с использованием в основном в теории цен равновесия и других рыночных категорий.

Особо выделялась пятилетка 1966-1970 гг. как период высоких темпов экономического роста. Нарастанию импорта потребительских товаров способствовали доходы от роста экспорта нефтепродуктов. Новый рывок сделала потребительская кооперация. Мутации же открытого и теневого предпринимательства «по-советски» в торгов­ле и сфере услуг (отдыха), производстве трикотажных изделий, одеж­ды, обуви, сувениров, местных строительных материалов, мебели, хо­зяйственных товаров имели место в курортных зонах республик Прибалтики и Закавказья, Москве, Московской области. В весьма специфической плодоовощной отрасли (вследствие большой «неуч-генки», запутанности нормирования, возможностей «списывания» по­терь) складывались особые (национальные) кланы торговцев, тене­вых предпринимателей. Поддержка развития личных подсобных хо­зяйств, приусадебных участков, малых форм хозяйствования в кол­хозах и совхозах, индивидуальной трудовой деятельности (надом­ной деятельности) позволяла сохранять некоторый потенциал част­ного интереса, предприимчивости и инициативы.

Новая система планирования и экономического стимулирова­ния 1965-1967 гг. опиралась уже не на территориальный принцип управления, а на отраслевой при усилении централизации управле­ния¹. Местные мелкие и малые формы хозяйствования, получившие поддержку в предшествующий период доминирования территориаль­ного принципа, в 1965-1975 гг. оказались «задвинутыми». Отставание СССР в области менеджмента, компьютеризации, упущенные «зеле­ная» и отчасти технологическая революции, которые во многих ка­питалистических и развивающихся странах создали необходимые ус­ловия для новой фазы роста малого предпринимательства, вызывало беспокойство у части экономистов и советского руководства.

Попытки осуществить экономические реформы в Советском Сою­зе (А. Косыгиным, М. Горбачевым, Н. Рыжковым и др.) оказались тщет-

¹Paaairnicмелких, малых форм хозяйствования а экономике Советского Союза сначала основывалось па так называемом «территориальном подходе к управлению» с опорой па республиканские и местные возможности а условиях действия совнар­хозов (1957-1965 гг.). Малый бизнес в России. Аналитическое пособие. М.: Консэко,

1998 г. с. 36-37.

⁴ В 1965-1966 гг. было воссоздано около 30 союзис-республиканских министерств (к началу 197о г. — 35).

S2

Предпринимательство в России

ными не только из-за отсутствия правовой и политической базы. Глав­ное в том, что без приватизации собственности, без глубокой реформы в сельском хозяйстве (и сопряженных с ним отраслях) практически невоз­можно провести трансформацию общественной системы и экономики.

Напомним постулат, воспроизведенный еще в XVIII в. физиокра­тами: «Земля — мать богатства, труд — его отец». При этом нельзя забывать базовое положение А. Смита о трех основных первичных рыночных факторах производства: земле, труде и капитале. Внима­ние к этим проблемам неслучайно. Возрождение предприниматель­ства в годы перестройки, особенно в 1992 г., началось с «конца» * конечной фазы воспроизводственного процесса — с торговли, сферы услуг. Сельское хозяйство и другие сопряженные с ним отрасли были забыты. Быстрорастущие же банковские и торговые капиталы (скорее, спекулятивные) не стали источником инвестиций для производства.

Периодические провалы в сельском хозяйстве ускорили начало длительного периода стагнации, а потом и стагфляции. Нарастал продо­вольственный дефицит, во многих регионах (особенно промышленных) вводилось нормирование (талонного, карточного типа). Одновременно предпринимались импульсивные попытки наступления на теневую эко­номику в надежде найти дополнительные ресурсы продовольствия. Ухудшение ситуации в экономике, ужесточение политического режима привели к росту эмиграции, диссидентства, первой и второй «волнам» оттока предприимчивых людей в Израиль, США и другие страны.

Повышение цен 15 сентября 1981 г. на деликатесы, мебель, ковры, ювелирные изделия и т.д. можно признать как первую пробную ры­ночную терапию. Образовывались новые временно равновесные соотно­шения спроса и предложения, что повысило интерес к маркетингу, рекламе, изучению рынка и характера спроса потребителя. Начались новые дискуссии о возможностях кооперативов, частной собственности и частного сектора в сельском хозяйстве, которые происходили в преддверии принятия Продовольственной программы (май 1982 г.), чему способствовало изучение зарубежного, в частности венгерского, опыта, основной интерес в котором представляли новые кооперативные и интеграционные формы в сельском хозяйстве, пищевой промыш­ленности (консервной, виноделии и т.п.), торговле. Эти направления пытались реализовать в Молдавии, Литве, Белоруссии. Возросли тем­пы развития комиссионной и кооперативной торговли в городах. Рас­ширилось проведение выставок-продаж, оптовых ярмарок. Выделим также период поддержки малых форм и «советского» предпринима­тельства в связи с подготовкой Программы развития производства товаров и сферы услуг до 2000 г. Делалась попытка поддержать ВПК в новой технологической фазе с одновременным началом конверсии, с первыми усилиями расширить производство телевизоров, холодиль­ников и других товаров с ориентацией на потребительский спрос.

С приходом нового партийного руководства во главе с М. Горба­чевым в 1985 г. наряду с общим оживлением в жизни общества («глас­ностью», «плюрализмом» и т.п.) перестройка началась с попыток найти новые подходы к преобразованиям в экономике, отягощенной крайне неэффективной структурой, непомерными расходами на ВПК в ущерб  АПК и социальной сфере. А ведь именно в этих секторах должны преобладать малые и средние предприятия.

Первыми были приняты решения о повышении роли террито­риальных (республиканских, краевых, областных) органов управле­ния, направленные на расширение прав местных советов народных депутатов, переходе в регионах на принципы самоуправления и само­финансирования. В первую очередь это относилось к отраслям пищевой и легкой промышленности, бытовому обслуживанию, местному ;<и-лищно-комунальному хозяйству, производству строительных матери­алов, строительству, торговле, общественному питанию, потребительс­кой кооперации. В названных сферах должны были развиваться ин­дивидуальные и малые формы, гибко реагирующие на спрос населе­ния. В ряде союзных республик (в основном прибалтийских), краев (Краснодарский и др.) и областей (Московская, Тульская и др.) начались экономические эксперименты с целью поиска гибких форм хозяйствования: освоение мелкосерийного производства по заказам торговых организаций; введение договорных цен и ассортиментных концепций; открытие производителями фирменных магазинов для изучения спроса; создание хозрасчетных цехов (малых производств) на средних и крупных предприятиях. В ходе этих экспериментов встал вопрос об арендных отношениях и новой роли кооперативов.

Аренда явилась важной ступенью на пути образования коопера­тивов и других форм предпринимательства. Здесь большое значение имел закон 1987 г. «О госпредприятии (объединении)». Вводимые в соответствии с ним формы хозяйственного расчета стимулировали освоение гибких форм арендных отношений на небольших предприя­тиях местной промышленности и бытового обслуживания.

Пионерной же отраслью по распространению индивидуального и семейного арендного подрядов выступало бытовое обслуживание. Аренд­ный подряд осваивали кафе, бары, небольшие торговые предприятия, бригады и фермы в сельском хозяйстве. Аренда, как впоследствии и кооперативы, была необходимым шагом к разгосударствлению — под­готовительному этапу системной приватизации. Отрабатываемые при аренде и в кооперативах принципы и механизмы окупаемости, воз­вратности, самоконтроля способствовали проявлению ответственности, нацеленности на конечный результат, рисковостн. А именно эти черты органически свойственны малому предпринимательству.

Исключительно сложным было движение общественного созна­ния к правовому и гражданскому признанию частной собственности (как священного права гражданина в демократическом обществе). В мае 1987 г. вступил в действие закон «Об индивидуальной трудовой деятельности». Этим законом снимались ограничения на занятия на­родно-художественными промыслами, ремесленничеством, кустарниче­ством, извозом, ремонтом и другими видами бытового обслуживания, надомным трудом; упрощалась регистрация индивидуалов: снижались налоги; повышалась ответственность за предоставленные декларации о доходах, получение патента и т.п. Быстрый рост занимающихся ИТД (с 429 тыс. человек в 1988 г. до 723 тыс. человек в 1989 г., пли на 69%) показал значительный потенциал частного (индивидуального, семейно-

го) предпринимательства, который в последующие годы, особенно пос­ле введения закона РФ »О государственной поддержке малого пред­принимательства» (июнь 1995 г.), трансформировался в субъекты ма­лых частных предпринимательств без образования юридического лица. Несмотря на преобладание консервативного восприятия, отношение к коммерсантам, предпринимателям в обществе постепенно менялось.

На благоприятные условия, созданные законом «О кооперации в СССР» (1988 г.), среди новых малых форм хозяйствования быст­рее всех отреагировали новые кооперативы. Благодаря академику ВАСХНИЛ В. Тихонову и его сподвижникам в этот, безусловно, про­грессивный закон удалось включить положения о хозяйственной са­мостоятельности кооперативов (открытии своего счета в банке, рас­ходовании средств, закупках сырья, материалов, оборудования и т.п.), о самофинансировании (покрытии затрат за счет паевых взносов его членов и доходов по результатам работы), о гибких формах самоуп­равления, участия коллектива в распределении прибыли (доходов) как на оплату труда, так и на развитие.

Все это свидетельствовало о том, что зарождающиеся коопера­тивы фактически являются прообразом малых частных предприя­тий. Конструктивную роль в интенсивном развитии кооперативного движения сыграли съезды кооператоров (особенно первый). Орга­низатором этих съездов выступил Союз кооператоров (позднее — и предпринимателей) во главе с В. Тихоновым.

Владимир Александрович Тихонов — динамичный, резкий в своих суждениях человек отличался прогрессивными взглядами. Он сумел сплотить вокруг себя ини­циативную группу, в которую зходнлн яркие и самодостаточные люди, его соратники по воссозданию и развитию кооперативного движения: И. Кивелиди, М. Массарский, А. Федоров, В. Туманов и др. И ныне память о В. Тихонове живет в его учениках. Кооперативы, малые предприятия, созданные при его участия, а также Фонд поддер­жки малых предприятий (его имени) а Республике Коми — яркое свидетельство того, что усилия !ie были напрасными.

Кооперативы несли в себе мощный заряд легализуемой пред­принимательской активности и предельную для тех реальных усло­вий гибкость в хозяйственной деятельности. Число кооперативов в строительстве, производстве товаров, массовом питании, бытовых ус­лугах за 1988-1989 гг. возросло более чем в 10 раз, численность заня­тых в них — в 10 раз, объемы реализуемых товаров и услуг — почти в 20 раз. С новым сектором приходилось считаться. С 1988 г. доля выручки от реализации продукции (работ, услуг) кооперативов воз­росла с примерно 1% в ВВП до 4,4% в 1989 г.

Столь бурное развитие новых кооперативов можно признать как ренессанс предпринимательства в бывшем Советском Союзе и интенсивный старт формирования начального капитала. Изучение деятельности новых кооперативов, проведенное при участии работ­ников Государственной комиссии СМ СССР по экономической ре­форме в 1989-1990 гг., показало, что их хозяйственная эффектив­ность была в 5-6 раз выше эффективности аналогичных (порой со­седних) государственных предприятий.

Однако было бы неправильно считать, что развитие новых коо­перативов шло беспроблемно. «Рывок» этого сектора с резким ростом оборота наличных денежных средств, уходящих в какой-то мере от контроля государства (в лице Госбанка СССР), вызвал у оппонентов (среди партийных функционеров, некоторых руководителей прави­тельства) желание поставить под контроль доходы (прибыль) коопе­раторов. Это было связано не в последнюю очередь с общей экономи­ческой ситуацией в стране 1989-1990 гг. Рост заработной платы на государственных предприятиях, доходов кооперативов и других ком­мерческих структур опережал увеличение производства товаров пер­вой необходимости. По ряду продуктовых позиций (мясу, молочным продуктам, животному и растительному маслу, сахару, муке, соли), которые закупались коммерческими структурами (кафе, ресторана­ми и т.п.) по относительно низким стабильным ценам для производ­ства и продажи готовой продукции (по свободным ценам), суще­ственно возрос дефицит. В то же время конечная продукция и услу­ги кооперативов реализовывались по более высоким свободным (ры­ночным) договорным ценам. Это вызывало раздражение у низко- И средиедоходных групп населения (пенсионеров, учителей, врачей г .д.).

Большинство кооперативов (около 80%) были созданы внутри или при государственных предприятиях, научно-исследовательских организациях, которым они по договорам реалпзовывалн значитель­ную часть своей продукции и услуг. Эти организации расплачива­лись из своих источников (образуемых по соответствующей модели хозрасчета фондов) в безналичной форме, не затрагивая собственный фонд оплаты труда и премирования. Естественно, кооперативы полу­чали за заказанную работу наличные денежные средства, стимулируя своих работников за качество продукции и срочность работы на бо­лее высоком уровне, чем госпредприятия.

Определенную зависть у консерваторов, традициоиистов вызва­ли налоговые каникулы, которые предоставлялись кооперативам, про­изводящим товары народного потребления и услуги по социальным заказам (строительство и ремонт школ, детских садов, яслей, дорог и т.п.). Речь идет об освобождении прибыли от налогов на 2 года с момента создания кооператива. Неразвитость налогового законодатель­ства, да и всей правовой базы, отсутствие таких общепринятых в мире рыночных форм, как малые предприятия, коммерческие банки, фоку­сировали внимание общественности только на одной этой организа­ционно-правовой форме предпринимательской деятельности. С помо­щью подстраивающихся под политическую конъюнктуру СМИ гипер­трофировались негативные моменты в работе кооперативов в ущерб

86

тому положительному, что они привнесли в хозяйственную жизнь и на потребительский рынок (в условиях еще начальных разговоров о приватизации, конкуренции и свободных ценах).

Среди экономистов и юристов, занимавшихся проблемами но* вых кооперативов с участием представителей международных органи­заций (ЮНИДО, МОТ и других), все более росло понимание того, что новые кооперативы в Советском Союзе — это прежде всего част­ные предпринимательские структуры, поскольку они не отвечают кри­териям международного кооперативного альянса, таким, как: возвраще­ние паевых взносов (вкладов) членов кооператива при их выходе из него; объединение кооперативов в единые системы по всей агропромыш­ленной и торговой цепочке; отсутствие единоначалия в управлении, так как принципиальные вопросы деятельности кооперативов решают правление и собрание членов; осуществление оперативного управле­ния нанятыми менеджерами; приоритет значимости социальной вза­имопомощи членов кооперативов и их семей перед прибылью.

Широкое изучение зарубежного опыта (Японии, США, ФРГ, Шве­ции, Венгрии, Италии, Испании и других стран) и обобщение практи­ки одобренного ранее эксперимента в Эстонии позволили Государ­ственной комиссии по экономической реформе (с привлечением эко­номистов, юристов, предпринимателей) подготовить в августе 1990 г. первое постановление Совета Министров СССР «О мерах по созданию и развитию малых предприятий». Для «обкатки» основных положений и механизма введения в действие этого постановления были проведе­ны обсуждения его в предпринимательских структурах с выездом на места. Прежде всего необходимо было понять, будут ли кооперативы «переходить» в малые предприятия, какие преимущества и трудности ждут их при перерегистрации, чтб общество (регион) выиграет и чтб потеряет. Налоговые льготы, которые предусматривало постановление для новых малых предприятий (на старте), вызвали, естественно, одоб­рение. А вот размерные критерии малого предприятия, основным из которых была среднесписочная численность занятых (в промышлен­ности и строительстве до 200 человек), подверглись критике.

Указанное постановление, безусловно, сыграло позитивную роль. С одной стороны, им были введены новые понятия и критерии, рас­пространялись полезные нормы зарубежного хозяйственного права, обобщались результаты проведенных экспериментов. С другой — при­нятые стартовые льготы приближали практику хозяйствования к меж­дународному опыту становления малого бизнеса. Но в реальной дей­ствительности сохранялось одно серьезное противоречие: упор де­лался на государственные малые предприятия. Дело о том, что с провоз­глашением многоукладности экономики не была разработана зако­нодательная база становления и государственной поддержки част­ных (и иных форм собственности) малых предприятий. Эту задачу Предстояло решать уже в условиях усилившихся центробежных тен­денции, обособления и выхода союзных республик из СССР.

Осторожная позиция по отношению к конституционно-законода­тельному закреплению права на частную собственность и ее защиту (при усилении  центробежных тенденций)  привела к тому,  что  в  РСФСР и ряде других союзных республик более продвинутыми оказались законы о собственности, предприятиях и предприниматель­ской деятельности. Признавалась многоукладность экономики с пра­вом граждан на частную собственность (на предприятия, средства про­изводства, результаты хозяйственного использования имущества, при­надлежащего собственнику). В законе «О собственности в РСФСР» (декабрь 1990 г.) было зафиксировано право собственника при осу­ществлении предпринимательской деятельности заключать догово­ры с гражданами об использовании их труда. Равенство различных форм собственности становилось правовой нормой. Признавалась недопустимость со стороны государства установления ограничений иди, наоборот, преимуществ в правах той или иной формы собственности. Закон «О предприятиях и предпринимательской деятельности» (де­кабрь 1990 г.) зафиксировал в качестве таковой общественно полез­ную хозяйственную деятельность, нацеленную на получение прибыли (дохода), связанную с ответственностью за используемое имущество (собственность) и рисками. Этот закон определил общие правовые нормы по созданию предприятий разных форм собственности. Но в нем были обойдены малые предприятия, а среди организационно-правовых форм предприятий в качестве субъектов предприниматель­ской деятельности не упоминались кооперативы.

Постановление Совета Министров РСФСР «О мерах по поддер­жке и развитию малых предприятий в РСФСР» (июль 199! г.) наря­ду с размерными критериями определяло организационно-экономи­ческие условия развития малых предприятий, устанавливало налого­вые льготы для них, уравнивало в правах малые предприятия разных форм собственности. Постановление инициировало работу в областях, краях, республиках Российской Федерации по развитию малых пред­приятий и разработке программ их развития.

В апреле 1991 г. вместо Государственной комиссии по реформе начал действовать Государственный совет по экономической реформе. При правительстве в мае 1991 г. был создан первый союзный Коми­тет по развитию и поддержке малого предпринимательства и разра­ботана первая программа государственной поддержки этого сектора. При президенте Советского Союза М. Горбачеве был создан Совет предпринимателей. Организацию его работы взял на себя Союз про­мышленников и предпринимателей во главе с А. Вольским. Провалу ГКЧП 19-21 августа 1991 г. в немалой степени способствовала пози­ция предпринимателей. В сентябре произошло фактическое подчине­ние союзных министерств (ведомств) российским структурам.

Пытался развернуть свою работу Комитет по оперативному управлению народным хозяйством (при президентах СССР и Рос­сии) во главе с И. Силаевым. IO. Лужковым, Г. Явлинским. Этот Ко­митет предпринимал попытки к тому, чтобы сохранить единое экономическое пространство, в чем были заинтересованы и союзы предпринимателей. Но центробежные тенденции усиливались, в рес­публиках шло создание своих структур поддержки предпринима­тельства. Осенью-зимой 1991 г. нарастал дефицит основных продук­тов питания. Российское правительство, з которое вошли Е. Гайдар.

38

Предпринимательство в России

Б. Федоров, Г. Бурбулис и другие, начало с заявлений о подготовке реформы цен и грядущей либерализации экономики. Сложившаяся к концу 1991 — началу 1992 гг. ситуация в экономике поставила перед обществом и, конечно, перед предпринимателями вопрос о выборе дальнейшего жизненного пути — выборе своей позиции и места в намечавшихся на 1992 год реформах.

В 1989-1991 гг. стали формироваться партнерские отношения меж­ду возрождающимся (все более весомо о себе заявляющем) предприни­мательством и теряющим административные рычаги государством (его институтами), исполнительной и законодательной ветвями власти. Ос­новные линии этих отношений сводились и сводятся к следующему:

— формирование полной (в том числе для включения в междуна­родное правовое поле) и работающей законодательно-нормативной базы (законы, указы, постановления, распоряжения, инструкции и т.п.);

— разработка эффективной налоговой, инвестиционно-кредитной, таможенной, торговой политики;

— создание устойчивой многоуровневой банковской системы, финан­совой, информационной инфраструктуры для государственной, обще­ственной и коммерческой поддержки предпринимательства, особенно малого (различные фонды, инвестиционные, страховые компании, пала­ты, агентства, центры подготовки кадров, службы безопасности и т.п.);

—  развитие системы социального партнерства, способной обеспе­чить баланс интересов государства (в лице правительства), работода­телей (в лице союзов предпринимателей) и профсоюзов (от лица наемных работников, индивидуальных, семейных предпринимателей).

Однако надо подчеркнуть, что в целом за прошедшие 1989-1999 годы отношения государства и бизнеса не стали сбалансированными, действительно партнерскими, в основе которых лежит конституируе­мый гражданский договор. Наоборот, в последний период, особенно после 17 августа 1998 г., эти отношения обострились. Формировавше­еся с 1992 г. государство олигархически-криминального типа не могло быть цивилизованным партнером бизнеса, поскольку оно опиралось прежде всего на олигархические структуры, определявшие 25-30% ВВП (вместе с теневой, криминальной экономикой — 51-60% ВВП). Это происходило з ущерб малому бизнесу, создающему 10 — 12?о ВВП (с теневой составляющей — 15-17% ВВП), и теряющей вес государ­ственной собственности (в основном в ВПК — 23-34% ВВП).

Возможно, что в период 2005-2015 гг. процессы очищения и воз­рождения сильного российского государства с опорой на социально ориентированную рыночную .-экономику (с развивающимся сектором малых и средних предприятий производственно-инновационного ха­рактера) дадут шанс (в логике столетних циклов) осуществления но­вой предпринимательской революции з ответ на вызовы XXI века.